МИД Узбекистана заявил, что «вопросы, связанные с регулированием сферы государственного языка, являются исключительной прерогативой внутренней политики государства и не приемлют вмешательства». Ведомство утверждает, что сделало такое заявление «в связи с дискуссией в СМИ и социальных сетях, заявлениями некоторых официальных лиц зарубежных государств».

Конкретных имен указано не было. Между тем ранее официальный представитель МИД РФ Мария Захарова прокомментировала разработанный в Узбекистане законопроект, касающийся языкового вопроса. Этот документ предполагает штрафы для чиновников, которые не используют в делопроизводстве узбекский язык. Госпожа Захарова заявила, что «пока его (законопроекта.— “Ъ”) сторонники в явном меньшинстве». «Большинство комментариев свидетельствует о сохранении русского языка в официальном обиходе в полном объеме, что соответствует духу истории и современному качеству двусторонних отношений. А главное — интересам самих граждан Узбекистана»,— отметила она брифинге 14 мая.

Законопроект оказался в центре внимания еще в конце апреля, когда его активно стали обсуждать в узбекских СМИ. Однако после того, как инициативу упомянула Мария Захарова, тема получила новый толчок. Например, до МИДа заявление госпожи Захаровой прокомментировал министр культуры Узбекистана Озодбек Назарбеков, который обращался к ней открыто. «Как пропагандист культуры выступаю за принятие закона, который отдает приоритет узбекскому языку, и я готов его соблюдать,— заявил господин Назарбеков.— С первых дней независимости Узбекистан строго придерживался принципа невмешательства во внутренние дела других стран во внешней политике. В свою очередь, он выступает за применение того же принципа к себе в вопросах внутренней политики. Взгляды Марии Захаровой в первую очередь считаются нарушением этой нормы».

Документ, разработанный Министерством юстиции Узбекистана, устанавливает для должностных лиц штрафы от 3,2 тыс. до 8 тыс. руб., если те не используют в делопроизводстве единственный государственный язык — узбекский. Как отмечают в Минюсте, «в настоящее время в некоторых государственных учреждениях делопроизводство ведется не на государственном языке, а на другом». На каком именно «другом», ведомство не поясняет, однако нет сомнений, что речь идет о русском языке. При этом авторы законопроекта признают, что при его разработке опирались на опыт Украины, Латвии, Литвы, а также Таджикистана.

Впрочем, это не значит, что обращаться в государственные органы Узбекистана на русском языке будет запрещено. В своем заявлении МИД республики отдельно указывает, что уважительное отношение к языкам других народностей, проживающих в стране, закреплено в конституции, а «законом гарантируется возможность беспрепятственного изучения и использования родного языка, в частности в сфере образования, при обращении в государственные органы, получении доступа к правовой и иной информации, а также в деловом обороте». Де-факто государственные органы Узбекистана традиционно публикуют все документы как на узбекском, так и на русском языках.

Кирилл Кривошеев