Новый балет Бенжамена Мильпье в Парижской опере

Премьера балет

На сцене Opera Bastille в рамках программы "Баланчин/Мильпье" состоялась последняя и самая рискованная премьера текущего сезона — балет "Дафнис и Хлоя" на музыку Мориса Равеля в постановке хореографа Бенжамена Мильпье и в оформлении художника Даниеля Бюрена. Будущий худрук балета Парижской оперы представил свою новую работу за пять месяцев до того, как сменить действующего директора Брижит Лефевр, что в разы повысило ставки. Результат не разочаровал МАРИЮ СИДЕЛЬНИКОВУ.

"Дафнис и Хлоя" — третья постановка Бенжамена Мильпье для Парижской оперы: директриса балета Брижит Лефевр заказала этот балет еще до его назначения, о котором было объявлено в январе 2013 года. Одноактный спектакль в трех картинах об идиллической любви пастуха и пастушки, сочиненный для дягилевской антрепризы Михаилом Фокиным и Морисом Равелем, пережил десяток версий. Во французской труппе последняя редакция Жоржа Скибина в оформлении Марка Шагала датируется 1959 годом и с тех пор не возобновлялась. Проштудировав вековую историю балета, Мильпье решил не гнаться за оригинальностью прочтения. Либретто и структуру он оставил неизменными, выморил приметы античного времени и пантомиму, в хореографическом тексте последовательно пошел вслед за пляшущими ритмами и размерами великолепной партитуры Равеля, а в оформлении доверился вкусу Даниеля Бюрена.

Нашумевшие полосатые колонны французского художника из парижского Пале-Рояль узнаются мгновенно. Впрочем, как и его страсть к игре с пространством при помощи геометрических форм и монохромных цветов — спектакль напоминает путешествие под цветными зонтами, которыми Бюрен засеял пространство Гран-Пале на прошлой "Монументе". C первыми аккордами на пересеченном черно-белыми линиями занавесе появляются видеопроекции: растущий круг превращается в квадрат, переворачивается в ромб, вытягивается в прямоугольник. Это и есть главные действующие фигуры спектакля: они попеременно выходят на первый план, спускаясь с колосников и выезжая из-за кулис, чтобы под финал устроить дружный парад на сцене. За исключением такой же яркой вакханалии в конце, костюмы (простые легкие платья и укороченные штаны с майками) выдержаны в черно-белой гамме. Обитатели пасторального мира и нимфы — в белом, разбойники, похитившие Хлою под предводительством Бриаксиса, соответственно, в черном.

Контрастные декорации составляют прекрасную пару хореографическому тексту, выстроенному на полутонах. Если Бюрен работает крупными экспрессивными мазками, то Мильпье пишет изящными штрихами. Он естественно и гармонично совмещает классику и современность, нарративность и бессюжетность, коллективное и интимное. Его ровный, легкий почерк, полный стремительных вращений, мелких прыжков, арабесков, смены поз и направлений, идеально ложится на партитуру Равеля — как говорил Фокин, "не оригинальничающего композитора, а оригинального". Так и у Мильпье — никакой нарочитости, никакой претенциозности.

В "Дафнисе и Хлое" будущий худрук Парижской оперы продемонстрировал не только редкую музыкальность, но и тонкое чутье хореографа, сумев прописать характер каждого героя и передать настроение кордебалета. Партии заглавных персонажей полны лирических отступлений, их движения просты и невинны. Страсть, впервые охватившую их, они открывают постепенно, до конца не осознавая своих чувств. Мильпье говорит, что источником вдохновения для него стали этуали Орели Дюпон и Эрве Моро — самая красивая пара Парижской оперы (второй состав — Летиция Пюжоль и Матье Ганьо). В арсенале соблазнительницы Лисион (Элеонора Аббаньято или Эва Гринштайн) — иной набор оружия: для завоевания Дафниса в ход идут решительные туры и властные позы. Влюбленный в Хлою коварный Даркон (Алессио Карбоне или Марк Моро) в своем танце силен и одновременно нелеп. Мощь движений разбойников сменяется нежностью танца нимф.

В Париже, который все еще присматривается к будущему худруку балетной труппы Оперы, премьеру Бенжамена Мильпье встретили более чем благосклонно. Овации не только на премьере, но и на последующих спектаклях, хвалебные рецензии. Однако главной наградой для Мильпье стала поддержка труппы. Артисты — и этуали, и молодежь — работают с таким энтузиазмом, доверием и отдачей, какие в последнее время редко встречались на сцене Opera de Paris.