Катастрофические последствия землетрясения, разразившегося на острове Хонсю, не ограничились огромными человеческими жертвами. Товарные рынки, развитие которых в нынешнем году было предсказано весьма подробно, погрузились в хаос неопределенности, и теперь мало кто из аналитиков рискует прогнозировать ход событий. Пока ясно только одно: ни один из прежних прогнозов не избежит поправок.
Япония — один из крупнейших мировых импортеров сырья и одновременно ведущий производитель целого ряда товаров, от суперкомпьютеров до нержавеющей стали. Несомненно поэтому, что столь ужасный катаклизм не может не повлиять — прямо или опосредованно — на состояние буквально всех товарных рынков. Причем в наибольшей степени это влияние будет зависеть от хода восстановительных работ и возвращения целого ряда разрушенных производств к нормальному рабочему ритму.
Пока можно сказать, что первыми на себя удар примут цветные и драгоценные металлы, а следом за ними — энергоносители. И это соображение уже подтверждается сообщениями с биржевых площадок.
Цены на цветные металлы взлетели первыми. Котировки трехмесячных фьючерсных контрактов на медь в Лондоне на бирже металлов достигли рекордного за пять с половиной лет уровня; трехмесячные фьючерсы на никель достигли цифр, невиданных в течение 4,5 года, а олова и цинка — максимальных за 2,5 года. Менее энергично растут цены на остальные цветные металлы — но ведь растут же!
Растут котировки и на рынках драгоценных металлов, в первую очередь платины и палладия, крупнейшим импортером которых (нечего делать, приходится повторяться) является Япония. То же обещает начаться и на рынке нефтепродуктов, где цены, кстати (см. вчерашний и сегодняшний Ъ), и без того энергично повышаются.
Комментируя возможное развитие событий на рынке драгоценных металлов, эксперты весьма осторожны в оценках. Тем не менее в их высказываниях прослеживается два основных момента. Во-первых, вполне вероятно, что уже в ближайшее время многие японские инвесторы начнут сбывать драгметаллы, пытаясь выручить средства для восстановления разрушенных землетрясением объектов. Это вполне может на время сбить цены на наличный металл. А во-вторых, нельзя оставить без внимания и тот факт, что Япония в последнее время стала одним из крупнейших импортеров платины и палладия, и как только страна вернется к нормальному режиму работы, производителям электроники и автомобилей потребуется дополнительное количество этих металлов.
Если предстоящий бум на рынках драгметаллов и нефтепродуктов связан с ростом собственно японского потребления этих товаров, то на рынок цветных металлов "японский фактор" будет влиять двояко. С одной стороны, неизбежен рост импорта металлов на японские нужды. В то же время экспорт будет сокращаться — из-за закрытия (временного, надо думать) предприятий, например крупнейшего японского комбината по переработке свинца и цинка в Хариме, принадлежащего корпорации Sumitomo Metal Mining. Эти два соображения объясняют, в частности, вялую реакцию рынка на слова представителей японского Министерства торговли и промышленности: они сообщили, что землетрясение якобы не должно повлиять на баланс спроса и предложения. Уже сейчас ясно, что оптимизм чиновников (по крайней мере в части цинка), мягко говоря, не совсем оправдан.
Кстати, есть сведения, что несмотря на резкий взлет цен японские покупатели уже совершили ряд сделок по цинку, а металл уже отправился в Японию с сингапурских складов LME.
НИКОЛАЙ Ъ-ЗУБОВ