Первым внешнеполитическим сюрпризом Москвы 1995 года стал контракт с Тегераном стоимостью в $800 млн о строительстве АЭС на иранском побережье Персидского залива, подписанный в воскресенье под мощный аккомпанемент предостережений Вашингтона и Тель-Авива об угрозе превращения "нестабильной и покровительствующей терроризму страны" в ядерную державу.
Еще в сентябре 1993 года партнерство Москвы и Тегерана, казалось, приказало долго жить: погребальным звоном ему прозвучало заявление Ельцина на российско-американском саммите в Вашингтоне о намерении России прекратить поставки вооружений Ирану, традиционно закупавшему в Москве военные самолеты, танки и субмарины. Это сулило общее охлаждение отношений между Москвой и Тегераном. Однако они не только не рассорились, но вывели сотрудничество на новый уровень — ядерный. По контракту, подписанием которого увенчался в воскресенье пятидневный визит в Иран главы Минатома Виктора Михайлова, Россия вместе с иранцами за 4 года построит АЭС. Возводиться она будет в Бушехре (750 км южнее Тегерана) и не на пустом месте: строительство было начато еще в 1974 году двумя немецкими фирмами. Тот проект перечеркнула Исламская революция, а недостроенные корпуса были потрепаны бомбардировками в годы ирано-иракской войны.
В Вашингтоне, обвиняющем Иран в пособничестве международному терроризму, уже опасаются, что Тегеран не ограничится производством мирного атома. Обеспокоен и Тель-Авив. New York Times в субботу привела высказывания министра обороны США Уильяма Перри, сделанные в ходе его воскресного визита в Тель-Авив, и главы МИД Израиля Шимона Переса о том, что Иран вплотную подошел к созданию атомной бомбы, и, мол, через пять лет она там вполне может появиться. Правда, от прямого ответа на на вопрос журналистов об отношении Вашингтона к контракту Ирана с Россией по АЭС Перри воздержался — "до детального с ним ознакомления". На публикацию в New York Times Тегеран ответствовал официальным заявлением, в котором назвал статью "банальной фальсификацией", а в качестве опровержения привел заключение последней инспекции МАГАТЭ (ноябрь 1993 года), где отмечено полное соответствие ядерной программы Ирана с положениями договора о нераспространении ядерного оружия, членом которого состоит Иран. Спикер МИД Ирана Махмуд Мохаммади в воскресенье выступил по иранскому ТВ с заверениями, что Тегеран прочно стоит на позициях нераспространения.
Американские газеты пестрят статьями, смысл которых сводится к тому, что планы строительства завода России следовало бы предварительно обсудить с США ("рассматривающими Иран как спонсора терроризма и много усилий приложившими к его международной изоляции"). Впрочем, Вашингтон тоже не посоветовался с Москвой, когда создавался международный консорциум по ядерному переоснащению КНДР — и это несмотря на то что у России и КНДР ранее были заключены соответствующие договоры. Формально Вашингтону зацепиться не за что, ведь Иран не является объектом каких-либо санкций. Однако сейчас любое укрепление сотрудничества России с недругами США будет воспринято за океаном особенно болезненно. Потому можно ожидать и симметричной реакции в самых неожиданных областях — от содействия до козней на мировом рынке расщепляющихся материалов.
ВАЛЕРИЯ Ъ-СЫЧЕВА