Обострение политической ситуации в России, сделавшись пробным камнем отношения к проблемам государственности, развело былых союзников и свело былых неприятелей. Отечественная многопартийная система стремительно перекраивается, и похоже, что первыми при этом пострадали демократы. Вчера вслед за Андреем Козыревым (см. Ъ от 13 декабря) несогласие с политикой Егора Гайдара высказал председатель исполкома "Демократического выбора России" Олег Бойко: банкир и предприниматель осудил тех, кто "наживает себе сиюминутный политический капитал на площадях и перед телекамерами", и твердо поддержал президента.
Разрыв Егора Гайдара с Андреем Козыревым и сильные трения с Олегом Бойко — пример того, что "где тонко, там и рвется". Альянс демократов старого закала с либеральной бюрократией и крупным капиталом может не выдержать кризисного напряжения, и бюрократы с капиталистами предпочтут жесткий государственный прагматизм устаревшему, с их точки зрения, демократическому идеализму. Либерально-консервативный альянс может распасться на либералов западного толка, тяготеющих скорее к левопацифистским идеалам и склоняющихся под знамена Григория Явлинского, и консерваторов-государственников, могущих найти понимание и у Шахрая, и у "декабриста" Федорова и даже — horribile dictu — у Бабурина.
При том, что российские партии и блоки почти все сшиты на живую нитку, известная стабильность многопартийной схемы все же до сих пор имела место. Во-первых, партии определялись в выборе партнеров и противников, выбирая в качестве критерия прежде всего экономическую политику, однозначные взгляды на которую за три года реформ у всех более или менее сложились. Во-вторых, стабилизатором схемы служила устоявшаяся сетка личных взаимоотношений. Люди, не слишком уважающие друг друга, все же оставались вместе, чтобы не раскачивать лодку; люди, в принципе могущие найти общий язык, не находили его, отягощенные наследием былой вражды. Чечня все перевернула.
Нынешний кризис создает новые, не совпадающие с прежними ("монетарист — дирижист", "товаропроизводитель — финансопроизводитель", "за СССР — против СССР") формулы противостояния. И жесткие сторонники государственной целостности России, и приверженцы принципа "лишь бы не было войны" могут рекрутироваться из любых некогда противоборствовавших партий. Столь сильная встряска, как угроза жестокой войны (для одних) и постыдной капитуляции (для других), заставляет отбросить личные разногласия. Впрочем, переполюсовка коснется лишь политиков, имеющих какие-то убеждения. Судя по вольтам Зюганова и Жириновского, являющихся публике то оборонцами, то пораженцами, всесжигающая воля к власти дает иммунитет от любых кризисов.
ЛЕОНТИЙ Ъ-БЕНИГСЕН