130 членов Российской кинематографической академии проголосовали за лучший фильм 1993 года (лучшего режиссера, лучшего драматурга и так далее — все как на "Оскаре"). Окончательный победитель станет известен в декабре, но первая тройка уже объявлена. Во всех перечисленных номинациях лидируют "Дети чугунных богов" Томаша Тота, "Макаров" Владимира Хотиненко и "Окно в Париж" Юрия Мамина и Аркадия Тигая. Этот список, самый приемлемый для "молодых" или "европейцев", то есть академического меньшинства, стал его первой, неожиданной и сокрушительной победой над кинематографом "пап".
В местный обиход термин "папино кино" был введен лет шесть тому назад ныне покойным Виктором Цоем, имевшим в виду советскую повествовательную экранную традицию, по сути литературную и актерскую, с выраженным интересом к человеческому характеру и полным равнодушием к изображению и монтажу. Несоответствие такого кинематографа европейскому фестивальному стандарту делало советскую традицию, и без того скомпрометированную, непривлекательной для нового поколения с его международными амбициями. Позже выяснилось, что играть в Европу приходится себе во вред, ибо западные фестивали ждут от России только русского, и невостребованный заграницей российский европеизм стал укрепляться на родине.
Самые прочные позиции у "европейцев" оказались в критике. Все журналисты, сегодня активно пишущие о кино, молоды хотя бы душой и потому поддерживают "новых" русских кинорежиссеров — Пичула, Тодоровского, Ливнева, Месхиева, Балабанова, Томаша Тота, а заодно и прогрессивную часть среднего поколения — Дыховичного и Хотиненко с Маминым. И то сказать, кого же еще поддерживать?
Помимо прессы кинематографический европеизм имеет свои победы и на внутренних фестивалях. "Новым русским", попав в жюри, иногда удавалось сломать отчаянное сопротивление: так Валерий Тодоровский на прошлогоднем "Киношоке" с боем вырвал у "пап и мам" Гран-при "Макарову", ныне спокойно вошедшему чуть ли не во все разделы "Ники". Но столь же многообразно сейчас представленные в номинациях "Дети чугунных богов" на прошлогоднем "Кинотавре" не получили ничего, хотя жюри, почти сплошь состоявшее из критиков, казалось весьма благосклонным.
Если внутренние фестивали для "европейцев" проходят с переменным успехом, то "Ника" всегда считалась бастионом российских "пап". Эта цитадель выглядела столь неприступной, что некоторые "европейцы" вообще не принимали участия в "Нике". Привыкнув пользоваться логикой и личным обаянием, "европейцы", составляющие ничтожное меньшинство в Академии, бессильны при тайном голосовании, в котором все решает простое большинство. Есть, конечно, свои хитрости в борьбе с ним. Так, в прошлом году только глупые или честные "европейцы" назначали призеров, исходя из собственных вкусов и толкая, например, "Прорву" Ивана Дыховичного. Более трезвые академики сообразили, что выбор большинства будет между "Ургой" Никиты Михалкова и картиной Петра Тодоровского "Анкор, еще анкор", а так как второй фильм, может быть, и не слишком хорош, но, по крайней мере, ничем не плох, то голосовать надо за него: любое другое решение окажется на руку Михалкову, и голос, отданный "Прорве", фактически отойдет к "Урге". Чтобы участвовать во всех этих раскладах, нужно обладать специальным призванием. И неудивительно, что "европейцы" в этом году махнули рукой на Академию. Но все вышло весьма неожиданным образом.
В тройку фильмов не попали любимцы "пап" — Эльдар Рязанов с "Предсказанием" и Георгий Данелия с "Настей". Обе картины откровенно плохи, и для того чтобы зачислить их в призеры, нужно кого-то уж очень сильно не любить и отдаться во власть тактики, которой романтичные "папы" никогда не отдаются. Дело не в провале Рязанова с Данелия, дело в провале двух новых "пап", двух молодых творцов традиционной советской экранности — Дмитрия Астрахана с фильмом "Ты у меня одна" и Сергея Урсулюка с "Русским регтаймом". Именно этим картинам стоя аплодировал кинематографический истеблишмент, собравшийся на прошлогоднем сочинском "Кинотавре", на котором фильм "Дети чугунных богов" не удостоился даже диплома.
Из нынешнего триумфа "Детей" и скорого забвения картин сочинских фаворитов можно сделать один из двух выводов: либо советский кинематографический истеблишмент, составляющий абсолютное большинство на "Нике", чудесным образом за год переродился, либо новое русское кино совсем не так сильно отличается от старого, как хотелось бы "европейцам". Подчеркнуто современные и блистательно сделанные "Дети чугунных богов" — наверное, лучший советский фильм последнего времени в том единственном констатирующем значении, в каком сейчас это слово вообще имеет смысл. Это фильм о советском заводе, о советской героике, о советской пластике и советской мифологии. Ученик Сергея Соловьева венгр Томаш Тот снял свой фильм с большим знанием дела, но холодным, иностранным взором маркиза де Кюстина. Снял во славу или в осуждение, с иронией или с патетикой — сегодня уже совершенно неважно. Снял — это. Совсем не то, что снимает Джармен или Гринуэй, Вендерс или Кисьлевский. Снял нечто в сущности очень близкое "Высоте" Зархи, и даже неповоротливые старые академики со временем это поняли. Когда то же самое поймут более продвинутые молодые академики, конфликт поколений в Союзе кинематографистов будет полностью исчерпан.
АЛЕКСАНДР Ъ-ТИМОФЕЕВСКИЙ