Жизнь и судьбу Таджикистана определяют сегодня два фактора — погода и состояние энергетики. 20-градусный мороз нынешней зимы не только привел к экономической и гуманитарной катастрофе, но и поставил под сомнение компетентность власти, ее способность адекватно действовать в кризисной ситуации. В обществе стали поговаривать, что еще одной такой зимы нынешний режим не переживет. Насколько справедливо такое мнение, покажет уже ближайшее будущее.
До недавнего времени существовала уверенность, что пережившие тяжелейшую гражданскую войну таджики больше всего на свете ценят стабильность. Помню, как в Душанбе люди радовались, когда в городе заработали светофоры. В Центральной Азии все президенты, когда хотели оправдать свою политическую жесткость, кивали на Таджикистан: вот-де, что может случиться, если не держать вас всех в узде.
Однако теперь одной политической стабильности мало. Люди хотят большего: света, тепла, например. Лимит на электроэнергию, существовавший с 1 октября, был снят только 18 мая. Хотят они и реформ, о которых власти только рассуждают.
Плохая погода показала, насколько катастрофично в Таджикистане состояние ключевой энергетической отрасли. Несмотря на огромную помощь извне, модернизация советских гидроэлектростанций и строительство новых идут медленно, потребность в энергии опережает ее выработку. Мечты, что электричество можно будет продавать в Афганистан и даже Пакистан, остаются мечтами.
Между тем экономический кризис медленно, но верно трансформируется в кризис политический. Президент Эмомали Рахмон утратил некогда присущую ему харизму. Оставаясь ключевой политической фигурой, он, однако, уже не в состоянии играть роль безусловного медиатора в отношениях между различными региональными кланами.
События в Кулябе воспринимаются не столько как усиление борьбы против наркобизнеса, сколько именно как крайнее обострение межклановой борьбы. По существу, против Сухроба Лангариева ведется почти войсковая операция. Все это вызывает мрачные ассоциации с временами гражданской войны. История эта для президента Рахмона крайне неприятная, ибо показывает его слабость. В первую очередь в глазах России и Узбекистана.
Москва, несмотря на двусмысленные по отношению к ней шаги Душанбе, продолжает считать Эмомали Рахмона своим союзником и даже готова оказать ему помощь. В Таджикистане до сих пор можно услышать, что президент "сидит на русских штыках". Но при этом вмешиваться во внутреннюю заваруху в Таджикистане Москва не станет.
В Ташкенте президент Рахмон большими симпатиями не пользуется, и ждать помощи оттуда ему бессмысленно. К тому же в отношениях между двумя странами остается нерешенной водная проблема — ключевая и самая болезненная.
В этой ситуации становится очевидно главное — в Таджикистане в любом случае грядут перемены. Либо президент разрулит ситуацию и наконец-то осознает, что пора приступать к кардинальным реформам, либо ему останется уповать, что следующая зима не будет такой холодной.