— Помните, почему решили пойти в Думу в первый раз?
— Идти в политику меня заставил развал СССР. Я занимал довольно-таки высокие должности, был заместителем председателя Госкомгидромета СССР. Но применения мои знания и способности тогда не находили, поэтому я ушел в политику. Баллотировался в том регионе, где я работал, где меня помнят,— в Ненецком автономном округе. И всегда у меня была конкуренция, никогда не избирался "автоматически". А самой трудной была борьба в 1999 году с бывшим замминистра финансов Андреем Вавиловым, который забросал там все деньгами.
— Как человек, четырежды избиравшийся по одномандатным округам, вы не жалеете об их ликвидации?
— А для меня фактически ничего не изменилось. На последние выборы я все равно шел по Северу, избирался практически как одномандатник. Я один из немногих депутатов, который шел первым в региональном списке "Единой России". Большинство шли вторыми — за губернаторами, еще за кем-то, даже сегодняшнее руководство Думы. Так что избиратели фактически опять голосовали за меня. Если есть авторитет, то он ведь и дальше у меня остается, потому что я Север не бросаю.
— Что считаете своим главным свершением в Госдуме?
— Об этом, к сожалению, многие забывают, но все, что здесь делалось для депутатов, делалось под моим руководством. Когда Госдуме в 1994 году дали здание Госплана на Охотном ряду, надо было за одно лето все переоборудовать для работы депутатского корпуса. Все лето я этим занимался: каждый день оперативка, две тысячи народу здесь работало. Павел Бородин (в 1994 году — управляющий делами президента.— "Власть") занимался общими вопросами, а все обеспечение, в том числе мебель, оборудование — все было на мне как заместителе председателя Думы. И в том числе я настоял на сохранении герба СССР на фасаде здания: сам поднимался туда, когда герб хотели демонтировать. И эскизы зала заседаний я сам рисовал... Кроме того, мне как заместителю председателя Госдумы приходилось решать разные щепетильные вопросы: жилье для депутатов, другие проблемы обустройства... И никакая информация не утекала.
— Вам не обидно, что вас, думского долгожителя, в этом созыве лишили поста вице-спикера?
— Сегодня в Думе партийный принцип важнее. Было предложено, чтобы пришли другие люди, и я философски к этому отношусь. Можно сказать, я добровольно-принудительно отказался от должности заместителя председателя. Зато партийная работа дает мне больше времени для того, чтобы заниматься наукой. Все-таки я больше ученый, чем чистый законотворческий деятель.
— Вы были заместителем у всех трех спикеров — Ивана Рыбкина, Геннадия Селезнева и Бориса Грызлова. С кем из них работалось легче?
— Они, конечно, совершенно разные люди. Когда ты являешься заместителем, очень важно, чтобы ты был нужен. Если ты только должность занял, но никому не нужен — это не для меня совершенно. Поэтому, конечно, я никому из председателей не давал спокойно жить, всегда поднимал какие-то вопросы. С Рыбкиным был знаком еще по Верховному совету, поэтому у меня с ним сложились нормальные рабочие отношения. Геннадия я тоже знал очень давно, он обо мне писал в "Комсомольской правде". И первые четыре года в общем-то у нас все было нормально. Но потом председатели как-то уединяются в себе, может быть, это особенность их должности... А с Грызловым у нас хорошие рабочие отношения.
— А в каком созыве вам работалось комфортнее всего?
— Было очень интересно в первом созыве, хотя он и был коротким, всего два года. Все начинали с нуля, все время велась борьба, шло становление новой Думы. А это всегда интересно. Но и позднее нам никогда спокойно не жилось, были разные нововведения. То мы вводили специальные номера на автомобилях, то их снимали, то снимали мигалки, то возвращали. Кстати, у меня сейчас мигалки нет. Были, конечно, разные этапы и в законотворческой деятельности, связанные с монетизацией например. То мы активно верили Михаилу Зурабову, то понимали, что многое было сделано непродуманно. Многих председателей правительства успели утвердить: у нас сейчас за четыре года сменился один премьер, а тогда за четыре года — шесть!
— И все же, не надоела ли вам за 15 лет депутатская работа? Никогда не хотелось уйти из Думы?
— Я бы давно ушел на какую-то должность, и у меня были попытки пойти в губернаторы. Я считал на каком-то этапе, что Думы мне уже достаточно. Но потом завяз в организационных делах, и мне просто нельзя было все бросить. Потому что приходят новые депутаты, старых надо выселять, кого-то переселять, решать бытовые проблемы... А вот, например, глава комитета по регламенту Олег Ковалев, с которым мы восемь лет проработали, стал губернатором Рязанской области. И я тоже рекомендовал его к самостоятельной работе. Я всегда считал, что ему надо уходить, потому что Думу он перерос.
— А есть что-то, что вы сделать в Думе не успели?
— Конечно, есть — строительство нового парламентского центра. В принципе передо мной ставили такую задачу, чтобы я мог отработать вопросы строительства. И я на определенном этапе нашел инвесторов, которые готовы были без финансирования из бюджета построить парламентский центр, забрав здание на Охотном ряду. Сегодня проект в подвешенном состоянии, но если поручат, я с удовольствием снова начну этим заниматься.