"Власть" представляет очередной выпуск Книги рекордов бизнеса — за первый квартал 2008 года. Из новых глав книги вы узнаете, кто поставил на конвейер самый дешевый в мире автомобиль, где будет построен первый автономный и экологически чистый город и кому удалось провести удачное IPO в условиях общего финансового кризиса.
Хлеб наличный
Самый общественно значимый рекорд первого квартала 2008 года — рост цен на хлеб более чем на 8%. При нынешней инфляции это мало кого может удивить, но удорожание хлеба традиционно приводит к тяжким последствиям. Ведь способность удерживать стабильные цены на основные продукты питания — это критерий качества экономической политики любой страны вот уже в течение нескольких тысячелетий.
Можно понять испуг правительства России, столкнувшегося с ростом цен на продовольствие летом 2007 года: наконец-то перед российским кабинетом министров была поставлена задача из разряда настоящих. Многолетние споры в экономическом блоке правительства о природе инфляции и о способах борьбы с ней всегда велись с некоторой ленцой. В любом случае инфляция воспринималась в России примерно как преступность: разумеется, с ней можно и нужно бороться, но по большому счету уровень и инфляции, и преступности меняется сам собой к лучшему, но так медленно, что можно даже не заметить. В базе данных Росстата с 2003 года нельзя обнаружить ни единого месяца, когда цены на хлеб в России падали. В январе 2003 года средняя цена на него составляла 9 руб. 22 коп. за килограмм, в декабре 2007 года — 20 руб. 21 коп., и никому не приходило в голову негодовать.
К марту 2008 года ситуация изменилась разительно. С начала года цены на черный хлеб выросли в России на 8,2%, на пшеничный — на 8,5%. Темпы роста цен на хлеб увеличивались каждую неделю — сначала незаметно, по копеечке, затем быстрее, затем еще быстрее. То, что происходящее выбивается из обычного порядка роста цен, можно показать одной лишь цифрой: в Тамбовской области цены на ржаной хлеб только с 7 по 14 апреля выросли на 21%. За год же, с марта 2007 года, цены на хлеб выросли почти на треть. Это уже не только заметно, но и много.
Впервые российская экономика столкнулась со столь значимой проблемой и не смогла ее решить. В мировой истории не существует примера серьезного политического кризиса, вызванного, скажем, неудвоением ВВП в указанный политическим руководителем срок, ненаписанием плана структурных реформ на ближайшее десятилетие или несогласованием законопроекта об ограничении иностранных инвестиций. Однако историки с легкостью приведут примеры того, как из-за хлебных бунтов менялись не только правительства, но и государственные границы и общественно-политические формации.
Можно назвать не менее пяти причин, по которым цены на продовольствие в России с осени 2007 года начали расти как на дрожжах, и все будут верными.
Вину за рекорд первого квартала 2008 года отчасти можно возложить, как это ни парадоксально, на власти Соединенных Штатов Америки. Почти все аналитики мира сходятся в том, что именно экономическая политика США в последние десятилетия привела к ипотечному кризису, вызвавшему затем кризис на фондовом и финансовом рынках, проблемы в банковской системе и общемировую финансовую нестабильность. В ситуации, когда миру, рассматриваемому через призму финансов, грозит обрушение, большое число крупных инвесторов обнаружили доселе почти нетронутый сектор для собственных вложений, а именно товарные биржи, которые вот уже более ста лет торгуют контрактами на так называемые базовые товары — commodities. Среди них немедленно были обнаружены контракты на поставку зерна, и с лета 2007 года — после прихода новой категории инвесторов, искавших инструменты для заработка, на зерновой рынок — началось увеличение цен на пшеницу и другие виды зерна. К февралю 2008 года динамика цен на зерно была просто угрожающей.
Для роста цен на зерновые в мире существовали и объективные причины. Среди них и относительно невысокий урожай в ряде стран, и растущий и все более неудовлетворенный спрос на продовольствие в Азии, и начавшийся бум производства биотоплива, и переориентация аграрных инвестиций в этот сектор. Тем не менее роста цен в два-три раза все эти факторы оправдать не могли. В самом деле, не в июле же 2007 года мир узнал о биотопливе. Сочетание этих факторов дало эффект взрыва — цены на мировом рынке зерна к концу зимы 2008 года просто зашкаливали.
Правительство России, Министерство сельского хозяйства и региональные власти начали действовать, исходя из своих представлений о том, как устроена в России цепочка "от зерна к хлебу". Во-первых, уже осенью 2007 года глава Минсельхоза Алексей Гордеев заявил о планах массированных зерновых интервенций и предстоящем закрытии рынка для экспорта. В теории, увеличивая таким образом предложение на рынке, Минсельхоз добился бы снижения цен на зерно, затем на муку, а затем на хлеб. Но рынок оказался устроен на удивление более сложно. Так, часть зернотрейдеров предпочли экспортировать зерно, даже несмотря на потери из-за заградительных пошлин: контракты важнее. Мало того, действия правительства России, которое приняло схожие меры с правительствами Украины, Казахстана, Австралии и ряда других стран, вызвали ажиотажный спрос на зерно во всем мире.
Результат ожиданий не оправдал. Во-первых, в условиях постоянно растущих цен производители зерна отнюдь не торопились его продавать на внутреннем рынке, тем более что затраты на хранение зерна не так велики. Их можно понять. Вряд ли цены скоро упадут в два-три раза, да и экспортный рынок рано или поздно откроют. Во-вторых, объявление о закрытии рынка экспортерам с начала 2008 года заставило их продавать зерно как можно быстрее, что на деле вызвало сокращение предложения в России. И, как следствие, привело к росту цен.
Минэкономразвития отреагировало на происходящее, поразительно легко согласившись не только на закрытие экспортных рынков, но и на введение моратория на повышение цен на социальные продукты питания, в том числе хлеб, в октябре 2007 года. Мораторий, заключавшийся с производителями в добровольно-принудительном порядке, был объявлен до марта 2008 года, то есть до президентских выборов. Именно после них рост ранее замороженных цен на хлеб стал отчетливо виден: дорожать зерну, электроэнергии, топливу и другим составляющим производства хлеба никто не запрещал. Давление на хлебопеков привело и к некоторой стагнации в отрасли — если нельзя получать прибыль за счет изготовления хлеба, можно заняться чем-то другим. Это привело к снижению предложения на хлебном рынке. В марте, когда барьеры были сняты, предложение было уже меньше, чем осенью 2007 года.
Наконец, инфляции немонетарной природы, как несложно понять, действительно не бывает, рост цен связан с увеличением денег в экономике. Существенный предвыборный рост госрасходов дал возможность производителям товаров обеспечить себе платежеспособный спрос, в этой ситуации не расти цены просто не могли. Таким образом, к уже известным нам государственным деятелям — соавторам рекорда Алексею Гордееву, руководителю Минсельхоза, и главе МЭРТа Эльвире Набиуллиной — следует прибавить и главу Минфина Алексея Кудрина, которому не удалось ограничить бюджетные расходы, а также главу ЦБ России Сергея Игнатьева, который не имел возможности подавить инфляцию инструментами Центробанка.
Имело ли место совпадение всех факторов? Вероятно, да. Но в целом качество экономической политики и заключается в недопущении таких совпадений, именно поэтому проблема продовольственной инфляции зимой-весной 2008 года обсуждалась в правительстве едва ли не каждый день.
Нынешний рост цен на хлеб имеет политические последствия. Прежде всего, происходящее разрушило представление населения о современной России как о стране, где достигнута макроэкономическая стабильность. Титанические усилия Белого дома по борьбе с инфляцией не дали результата, и это знание доступно каждому гражданину России. Особенно значимо то, что нестабильность настигла экономику именно на историческом пике нефтяных цен и бюджетных доходов. Кроме того, под всплеск продовольственных цен в первом квартале 2008 года принято слишком много решений, которые будут иметь продолжение. Например, именно под предлогом борьбы с инфляцией МЭРТом, Минсельхозом и ФАС разработан новый закон "О торговле", вводящий нормы, дискриминирующие крупные торговые сети и ограничивающие торговую конкуренцию. Именно под предлогом развития сельского хозяйства в него направлены существенные госинвестиции, ухудшающие положение на рынке наиболее эффективных частных агрокомпаний и в целом консервирующие проблемы ранее быстро перестраивающейся отрасли на годы вперед. Именно сейчас после многих лет либерализации торгового режима правительство через запрет экспорта зерна вернулось к практике таможенных ограничений. Она неизбежно будет продолжена на самых разных рынках. Можно сказать, что главное последствие восьмипроцентного роста цен на хлеб и всплеска продовольственной инфляции — размывание экономической политики, принятой в России за норму. А это будет стоить стране много дороже, чем кажется сейчас.
Что говорили чиновники о росте цен на зерно и хлеб
Комментируя рост цен на зерно и хлеб, чиновники сходятся во мнении, что у них есть механизмы для воздействия на ситуацию.
Алексей Кудрин, министр финансов: "Зерна у нас достаточно. Мы в этом году собрали даже больше зерна, чем в прошлом. Желание продавать зерно по более высоким ценам мы скорректируем через повышение экспортных пошлин, что сделает достаточно выгодной продажу зерна. Правительство РФ готово отреагировать на те сигналы, которые поступают сегодня — прежде всего с европейских рынков — и которые связаны с повышением цен, связанным с ростом спроса на продовольствие, а также с неурожаем в ряде стран" (13 октября 2007 года на совещании членов правительства и депутатов).
Алексей Гордеев, министр сельского хозяйства: "Я бы отметил, что ситуация с ценами на хлеб в среднем в России стабильная. И особенно если мы говорим о социальных сортах хлеба. Есть ряд регионов, в частности, звучал уже Приморский край, где ситуация вышла из-под контроля. И на социальные виды хлеба подорожание произошло на 25%. Считаю, что это просто отсутствие контроля и необходимо задействовать все ресурсы. Они у государства имеются" (20 марта 2008 года в интервью программе "Вести").
Эльвира Набиуллина, министр экономического развития и торговли: "Государство будет ограничивать цены на продукты первой необходимости — определенные виды хлеба, молока и другие продукты, но только при угрозе шокового дефицита и не больше чем на шесть месяцев" (25 марта 2008 года в интервью каналу "Вести-24").
Сергей Игнатьев, председатель Центрального банка: "Что касается прогноза (инфляции.— "Власть"), очень большая неопределенность, связанная прежде всего с ценами на продовольствие. Я не исключаю возможности, что мировые цены на продовольствие, в частности на зерно, могут остановиться или пойти вниз. В третьем квартале будет значительная ясность. Так как планируется увеличение посевных площадей, увеличение производства зерна, может быть приятный сюрприз, и это повлияет на темпы инфляции, и в России тоже" (3 апреля 2008 года на брифинге в Центробанке).