Музыкант и продюсер Олег Нестеров написал роман про 1937 год в Германии и тем самым решился вновь оживить исторических персонажей разной степени одиозности. Название романа построено на каламбуре. Интернациональное слово Rock по-немецки обозначает еще и "юбку". В юбке этой, из плотного белого шелка с голубыми разводами, расхаживает великая Лени Рифеншталь.
Оглядев элегантную кинорежиссершу ниже пояса, сам Адольф Гитлер рожает кодовое имя для ее нового проекта. Дело в том, что Лени покровительствует четырем молодым архитекторам из бюро любимого гитлеровского зодчего Альберта Шпеера, которые в свободное от проектирования города Germania время играют какую-то непонятную, но драйвовую музыку. Стоит купить ребятам только-только изобретенные электрогитары, и прообраз The Beatles и Rolling Stones готов. Лени, сама увлекшаяся тоталитарной эстетикой, и архитекторов-музыкантов видит где-то на стадионах, рядом с Гитлером. Тем более что звуки, издаваемые самим фюрером, далеки от совершенства: чем дальше от трибуны, тем они более похожи на собачий лай.
Тут вроде уже наклевывается антифашистская комедия. Тем более, когда один из героев оговаривается и называет "свинчика" Гитлера "медвежонком", читатель становится внимательнее и к другим параллелям с нашей действительностью. Но автор остроумной переделки песни "Ландыши, ландыши" в "Карл-Маркс-Штадт, Карл-Маркс-Штадт" явно не собирался утомлять нас сатирическими эскападами. Тем более не увлекла его история о сытых бюргерах, приветствовавших новую власть.
Все нестеровские персонажи, а их можно пересчитать по пальцам,— люди творческие, выше всего ставящие красоту. Не будем раскрывать все те цитаты из песен конца ХХ века, на которых и должен был завертеться весь нестеровский сюжет, но и в ряд таких авторов, как Юрий Арабов или Стивен Фрай, Олег Нестеров тоже не вписался. Например, в арабовском "Биг-Бите" те же битлы оказывались настоящими вершителями мировых судеб, а англичанин Стивен Фрай при всей своей подчеркнутой утонченности и аристократичной циничности целый роман посвятил альтернативной истории, какой бы она случилась, не родись на свет малютка Адди.
Впрочем, могут спать спокойно и те, для кого сама фрау Рифеншталь с ее юбками и свиданками с Гитлером и Геббельсом никак не представима в качестве главной героини какого бы то ни было романа. Не стоит бояться, что, заглянув в книгу, вы поддадитесь этому дьявольскому обаянию. У Нестерова образ немецкой дивы все равно не обретает никаких новых красок. К тому же автор настолько хорошо поработал с различными историческими источниками, что предпочел не сеять отсебятину, и некоторые диалоги почти полностью позаимствовал из тех самых мемуаров Лени Рифеншталь, что пару лет назад были изданы "Ладомиром" и продавались чуть ли не в каждом подземном киоске.
Надо сказать, фрау режиссер тоже была не в ладах со словом, а скорее всего, русский переводчик постарался, но и задействованные Нестеровым "ладомировские" пассажи никак нельзя назвать образцом психологической прозы. Вот и стиль "Юбки" напрочь лишен той раскрепощенности и тем более эпатажности, которой можно было бы ожидать от новой, да еще и тиражной, книги издательства "Ad Marginem".
"Лени было неловко в эти судьбоносные минуты обращаться к фюреру со своими заботами", "Берлин — город мирового значения",— чтобы преобразить такой бесцветный стиль, автор должен был уподобиться своей героине, которая изводила на каждый фильм километры кинопленки. Тем не менее, не состоявшись как роман, замысел Олега Нестерова, вполне возможно, состоится как проект. Те немецкие песни 1930-х, что, будучи процитированы в книге, лежат здесь мертвым грузом, оживит прилагаемый к "Юбке" диск.
Германофильство автора действительно заразительно. Да и с его утверждением, что "в любой стране и в любую эпоху" рядом с тоталитарным всегда может возникнуть прекрасное, тоже нельзя не согласиться. Только вот наслаждаться этим прекрасным будут отнюдь не все. И даже не все германофилы.
Олег Нестеров. Юбка. М.: Ad Marginem, 2008