Продолжающаяся в Нигерии всеобщая стачка не повлияла на намерение западноафриканских государств провести в уик-энд ежегодный саммит именно там, правда, неспокойному Лагосу предпочли более тихое местечко на севере страны. Представители 16 государств смогли, тем не менее, воочию убедиться, что межплеменная борьба за демократию — именно под таким лозунгом уже шестую неделю бастуют африканские трудящиеся-нефтяники — не только парализовала жизнь страны, но и внесла коррективы в не без труда отлаженную работу OPEC. Нефть составляет чуть менее 90% экспорта Нигерии, и, лишившись ее, крупнейший нефтяной картель подвел черту первым — и немалым — убыткам.
Теперь о Нигерии говорят, как об одной из наиболее влиятельных стран "черного континента" — она претендует даже на постоянное членство в СБ ООН. Но нелишне напомнить, что в конце 60-х бывшая британская колония испытала все ужасы гражданской, точнее — межплеменной войны: тогда юго-восточное племя — ибо — вознамерилось выделиться в отдельное государство. И в борьбе за это именно оно и пострадало, понеся многотысячные человеческие жертвы. Теперь не менее серьезные намерения демонстрирует более многочисленное племя — йоруба. С одним лишь отличием: разделом страны оно уже вряд ли удовлетворится, его цель — власть над всем государством. Между тем, страной в последние десять лет правит военная администрация (представители северного племени хауса), во главе которой до прошлого года стоял генерал Ибрагим Бабангида. В прошлом же году прошли первые в истории свободные президентские выборы, закончившиеся конфузом — победившего Мошуда Абиолу (из племени йоруба) сначала попросту заперли в собственном доме, а недавно и вовсе посадили в тюрьму. Правда, Ибрагим Бабангида свой пост все-таки потерял, однако возглавивший администрацию генерал Сани Абача по крутому нраву мало уступает своему предшественнику.
Уроки демократии для племенной Нигерии даром все же не прошли: Абача — в духе времени — пообещал провести некоторые демократические преобразования, учредил конституционную конференцию и даже ввел в правительство нескольких демократов из победивших йоруба. Что, впрочем, было воспринято отнюдь не как жест доброй воли, но как тонкий политический ход с целью усыпить бдительность противника. От коварных планов Абача не отказался, продолжая кампанию по ниспровержению бесспорно популярного Абиолу и устроив над ним судилище. Суд, правда, трижды откладывался — по причине замеченных демократами-йоруба грубых процедурных нарушений. В итоге расправа имела обратный эффект: мужество узника совести покорило даже скептиков; в стан поклонников Абиолы перешел и Национальный конгресс (парламент), до сего времени проявлявший лояльность к военным, а теперь возмутившийся их произволом и призвавший население к забастовке. К уже бастовавшим нефтяникам в рамках всеобщей стачки 3 августа присоединились и прочие трудящиеся — в основном на юге (север сетует, что информация стачкомов доходит до них неоперативно). Причем решение об освобождении Абиолы, в принципе, есть. Однако с условиями. И условия эти сводят его на нет: отцу нигерийской демократии возбраняется участвовать в политической деятельности и предпринимать действия, направленные против военного режима. Между тем, стачка несет неприятности не только самой Нигерии, но и мировому рынку. К началу августа среднесуточная норма нефтедобычи упала в Нигерии гораздо ниже принятой в OPEC. И достучаться до благоразумия забастовщиков не смогли даже участники западноафриканского саммита. Ибо демократия по-африкански суть материя неизученная.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА