«Самое опасное — это успех»

Веселая компания Максимилиана Бюссера MB&F отмечает в этом году двадцатилетие. Удивительно, как за такое короткое по швейцарским часовым меркам время она добилась такой известности и такой любви. Бюссера, его часы и его друзей знают все. Особенно те, кому повезло хоть раз с ним поговорить.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Вы и вправду считаете, что главное испытание — это успех?

— Да, это самое опасное. Добившись успеха, легко перестать думать. Все начинает продаваться само, нет необходимости рисковать. Ты привыкаешь к тому, что тебе все удается, и начинаешь хуже относиться к людям вокруг. А самое страшное — веришь комплиментам и считаешь себя гением. Это прямая дорога к катастрофе.

— Это ваш собственный опыт?

— Наоборот. Наш успех полит слезами. До 2020-го жизнь независимого бренда была ужасной — это цена свободы.

Мы буквально жонглировали гранатами: если бы хоть одна взорвалась, все бы закончилось.

Взлет в 2021–2022 годах стал совершенно неожиданным. А когда к нам выстроилась очередь, мы решили использовать это как трамплин: быть еще креативнее, рисковать еще больше, быть щедрее и теплее с людьми вокруг.

— С какими же результатами вы празднуете двадцатилетие?

— 2025 год оказался невероятным. Мы сомневались: «После M.A.D.1 полюбят ли так же вторую модель? А третью?» Все всё полюбили. SP One — классическая и одновременно неожиданная для нас вещь — тоже оказалась успехом. Мы выпустили LM101 EVO, придумали коллаборацию M.A.D.1S x Yinka Ilori — и за 48 часов заказов оказалось в пять раз больше, чем мы собираемся выпустить. У нас нет ни одной свободной модели в магазинах, спрос остается безумным. Но я все время говорю команде: «Готовьтесь к буре», и я уверен, что буря будет, и нам придется выстоять.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Думали ли вы, когда начинали, о такой карьере?

— Нет! Сам не знаю, на что надеялся, когда в 2005 году уволился с золотого поста в Harry Winston. Сегодня у нас 22 собственных калибра, но я создавал эту марку, имея лишь эскиз первой модели. Я даже не знал еще точно, что это будет MB&F — «Макс Бюссер и друзья». Мы начали тогда с капитала в 400 тыс. франков, а к концу 2025 года наш оборот составит 360 млн. Это круто, но что это доказывает?

— Наверное, что вы растете и матереете?

— Компания выросла. Количество выпускаемых часов — почти нет. В 2013 году мы сделали 290 штук, в прошлом — 390. Всего на сотню больше. Зато команда увеличилась с 27 до 70 человек.

— Вам в MB&F бесконечно доверяют. Наверное, считают везунчиком.

— Три четверти нашей нынешней команды пришли уже в период успеха, когда желающие нас осаждали: «How can I get your watch?» Но я показываю им картинку маленькой газели посреди саванны и говорю: «Вот это — я». Так я жил 20 лет. Вопрос не в том, нападет ли лев, тигр или леопард, а в том, когда именно нападет. Поэтому даже когда все идет хорошо, я не хочу стать газелью, которая разленилась и разъелась,— ведь когда вновь придет опасность, она не сможет бежать. У меня шрамы повсюду — от всех этих войн, через которые я прошел.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— И все же двадцать лет — хороший срок, чтобы оглянуться назад. Что вы считаете главным результатом?

— Двадцать лет назад я создавал марку «по моему образу и подобию». Я мечтал гордиться собой до последнего дня своей жизни. Хотел создавать невероятные продукты, хотел доказать себе, что смогу. Это сделано. Но главное не часы, a люди, чьи жизни ты изменил. Молодые ребята пишут мне: «Никогда не смогу позволить себе носить MB&F. Но спасибо. Я прочел вашу историю и понял, что тоже могу рискнуть». Если ты способен вдохновить кого-то быть смелее, творить, значит, все не зря.

— И вы решили создавать часы M.A.D. по более доступной цене?

— Я делаю невероятные вещи, это прекрасно. Но люди, которых я люблю, не могут их купить. Я не могу их им подарить. Я и сам не могу их себе позволить. В какой-то момент это стало меня мучить. И вместе с моими товарищами мы придумали серию M.A.D.Editions. Первые 450 экземпляров я делал только для самого близкого круга. Потом был шквал запросов: 18 тыс. заявок на первую модель, 24 тыс.— на вторую, 32 тыс.— на третью. Пришлось продолжать. Теперь это отдельная реальность: продажи открываются всего дважды в год, по неделе каждая, а оборот достиг 15 млн франков.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Теперь вас многие знают именно по M.A.D.

— Забавно, но да. Бывает, кто-то видит наши старые модели вроде HM3 и говорит: «О, это копия M.A.D.». А она вышла еще в 2009-м. Но это детали. Главное, что M.A.D. позволяет вдохновлять еще больше людей, чем прежде.

Беседовал Алексей Тарханов