Сегодня заканчиваются гастроли в Петербурге английской театральной труппы Cheek by Jowl. Задача театра, существующего немногим более 10 лет, — возрождение интереса к классике. На гастролях был показан спектакль "Мера за меру" Шекспира в постановке Деклана Доннеллана. Со вторника театр играет в Московском МХАТе им. Чехова.
Труппа Cheek by Jowl играла без синхронного перевода, что ничуть не смутило театралов — тесный зал Малого драматического, где проходили гастроли, был заполнен до отказа. Правда, буклет к спектаклю вызвал поначалу легкую панику. Евангельские изречения, многозначительные цитаты из Оскара Уайльда, Поля Валери, Эммы Гольдман, отсылки к психоанализу пугали перспективой зрелища претенциозного и узко-политизированного. Опасения оказались напрасными. Далеко не самая популярная у нас шекспировская "мрачная комедия" вовсе не сопротивлялась модернизации. Более того — запутанный сюжет о герцоге, переодевшемся в монашеское платье и о его наместнике Анджело, не выдержавшем искушения властью, неожиданно проясняется и обретает мотивировки.
Нам не привыкать к постановкам Шекспира где костюмы сочетают приметы различных исторических эпох (от средневековья до фашизма), а англичане видели сотни шекспировских спектаклей, в которых Гамлет носил джинсы, а Клавдий — галстук. Но в "Мере за меру" сюжет настолько органично перенесен в атмосферу современного большого города с его полицейскими сиренами, тюрьмами, ресторанами и бюрократами, что ни разу не возникает чувства анахронизма, исторической подтасовки. Чиновники и функционеры носят безликие серые пары, Луцио появляется в кожаной куртке, чернокожая проститутка в кричаще-красном платье покачивается на невероятных каблуках, полисмены орудуют наручниками, а в кабинеты ответственных работников вносят маленькие чашечки кофе. Некоторые шекспировские персонажи, оказавшись в этом точно очерченном времени и пространстве, обретают плоть и характерность. Так, безликая шекспировская Мариана, брошенная невеста Анджело, превращена в чернокожую ресторанную певичку, махнувшую рукой на свою жизнь и не расстающуюся с бутылкой.
Художник Ник Ормерод создал строгий и графичный образ спектакля. Цвета декораций и костюмов — черный, серый, белый и красный. Электрическая лампочка превращает черный задник в серую неровную тюремную или монастырскую стену. Красная полоска на заднике наводит на мысль о кровавой дороге власти и о тоталитарной символике. В финале красную дорожку стелют под ноги герцогу, подчеркивая причастность этого идеального шекспировского правителя к преступлениям, свойственным любой власти.
"Мера за меру" превращена в спектакль о лицемерии власти и о природе насилия (в буклете не случайно упоминается имя главы консервативного британского правительства Джона Мейджора). Шекспировская комедия обретает почти брехтовские контуры. Актеры выходят из зала, обращаются к зрителям и взывают к ним о помощи. Нарушена шекспировская непосредственность отношений между индивидом и властью. Чтобы упасть на колени перед герцогом, Изабелла должна прорваться сквозь кордон полицейских. Она поднимает сжатый кулак, повторяя как демонстрантка: "Правосудия! Правосудия!". В финальной сцене в зале зажигается свет и зрители оказываются свидетелями и участниками публичного суда над Анджело.
Подобная публицистическая трактовка могла бы показаться плоской, если бы не утонченная графика мизансцен и не игра артистов. Великолепные актеры труппы играют нечто большее, чем предполагает "политическая парабола". Они играют смятение, двойственность, страх и одиночество человека не только перед лицом власти, но и перед лицом жизни.
"Меру за меру" Шекспира отличает странность жанра, избыточность и недоговоренность. "Мера за меру" театра Cheek by Jowl, напротив, обладает жанровой определенностью (драма), лаконизмом и ясностью. Расставляя точки над "i", англичане порой теряют загадку шекспировского текста и тайну шекспировских подтекстов. И все же Шекспир в трактовке англичан оказался "нашим современником". И не только благодаря современным костюмам. Этого, право же, не так мало.
КАРИНА Ъ-ДОБРОТВОРСКАЯ