На начавшемся сегодня заседании Парижского клуба стран-кредиторов ожидается увлекательная дискуссия. С российской стороны ее поведет и. о. министра финансов Сергей Дубинин. Ему предстоит убеждать председателя клуба Кристиана Нуайе как минимум в том, что предусмотренных Госдумой $4,1 млрд — а таким, по мнению думцев, должен быть предел выплат по внешнему долгу в 1994 году — хватит всем кредиторам, включая Лондонский клуб. А как эти хлеба поделить между странами-донорами, решать уже г-ну Нуайе. Причем с оглядкой на "особую позицию" Италии. Ситуацию на переговорах комментирует обозреватель Ъ НАТАЛЬЯ КАЛАШНИКОВА.
В прошлом году России удалась без преувеличения ювелирная операция: из требуемых кредиторами $40 млрд заплатили (по взаимному согласию) лишь два, отсрочив остальное. И сейчас ситуация может показаться более благоприятной: бери четырехмиллиардный парламентский кошелек и ни в чем себе не отказывай, да и сумма платежей поскромнее ($32,5 млрд). Но это лишь на первый взгляд. Во-первых, в этом году правительству придется расплачиваться еще и по чисто российским долгам. И сумма эта съедает большую часть контрольной думской цифры, оставляя на долг СССР даже меньше, чем заплатили в 1993 году. Во-вторых, даже если сейчас применить прошлогоднюю схему реструктуризации, предложенную Парижским клубом, то парламентской "пайки" все равно не хватит: набегает почти $7 млрд. И последнее: переговоры России с Парижским клубом осложняет затянувшийся спор с Италией из-за так называемого "тереховского продовольственного кредита" (названного в честь министра торговли времен конца СССР), который Рим упорно приписывает к долгу российскому, а Москва, естественно, хотела бы реструктурировать, признав обязательством СССР.
На последнем обстоятельстве следует остановиться подробнее, ибо позиция Италии затрагивает не только интересы России, но и стран — членов Парижского клуба. По логике Рима, (по крайней мере, так она видится Москве), всем "клубным странам" в целом достанется не более $400 млн, что, в свою очередь, может их не устроить. А у России на переговорах позиция, как у героя пьесы Островского: "Деньги дам, но из бюджета не выйду". Впрочем, по некоторым сведениям, на уступки Риму Москва пойти может — но весьма несущественные. Например, признать "российским долгом" обязательства по трем контрактам 1991 года, переоформленным в 1992 году ($50 млн). На остальную же часть итальянского кредита российская сторона распространяет принцип, оговоренный и с клубными кредиторами: все рамочные соглашения, заключенные СССР по 1991 г. включительно, классифицируются как союзный долг и подлежат реструктуризации. И теперь от руководства клуба зависит, кого в этом споре поддержать. Если подойти прагматично, то российская позиция сулит им большие дивиденды, чем итальянская. A propos: Италия единственная в Парижском клубе страна, с которой у России нет двустороннего соглашения по долгу. А клуб не может заключить рамочное соглашение с Россией до урегулирования всех двусторонних отношений.
Удастся ли Москве с ее "долговыми авуарами" вписаться в схему выплат, устраивающую Парижский клуб, вопрос сложный. Если верить учитывающим римское упрямство пессимистическим прогнозам, не исключено, что российской стороне придется изыскивать резервы в рамках самой "контрольной парламентской суммы". В качестве гипотезы можно предположить, что Москва сочтет нецелесообразным отвечать по прошлогодним обязательствам Лондонскому клубу, переговоры с которым застопорились из-за позиции банков-кредиторов. Те по-прежнему тянут с соглашением, настаивая на отказе России от "суверенного иммунитета" в качестве гарантии погашения долгов (хотя практика показывает, что на двустороннем уровне до сих пор в неплатежах Москву еще никто не упрекал). А отказ банкам мог бы обеспечить прибавку Парижскому клубу в $500 млн. Возможно, найдутся резервы и вне прежних схем — в частности, расширение для России возможностей погашать долг товарами. Неслучайно, видимо, Александр Шохин говорил на днях, что подумывает о "среднесрочной схеме" обслуживания долга, которую можно было бы применить в 1995 и 1996 гг. Да и Парижский клуб не исключает возможности второго раунда переговоров с Россией в конце июня.