Накопительную часть пенсии «молчунов» могут перевести в ПДС автоматически

О том, какие существенные для инвесторов и клиентов банков и финансовых компаний изменения в российское законодательство были внесены в этом году и какие законы еще предстоит принять, в интервью «Деньгам» рассказал председатель комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Какие важные для инвесторов события вы бы как законодатель выделили в первом полугодии этого года, каких новых финансовых инструментов им ждать?

— Если говорить с точки зрения масштабов последствий для рынка сбережений и инвестиций, то, учитывая, что львиную долю средств наши граждане хранят в банках, это, наверное, продвижение проекта безотзывного сберегательного сертификата. Соответствующий законопроект был принят в первом чтении в конце мая. Он предусматривает, что данные ценные бумаги выпускаются банками на срок не менее трех лет, при этом на них распространяется государственная страховая защита с лимитом вдвое больше, чем по вкладам,— до 2,8 млн руб.

— Вы рассказывали о подготовке данного законопроекта в интервью «Деньгам» год назад. А весной прошлого года президент давал поручение правительству и ЦБ проработать этот вопрос к середине лета 2024-го. Почему столько времени ушло на подготовку и принятие законопроекта в первом чтении? Сами по себе сберегательные сертификаты — инструмент ведь не новый.

— На самом деле — во многом новый. Например, отдельной проработки потребовало предложение в целях стимулирования притока длинных денег в банковскую систему и экономику в целом освободить от подоходного налога проценты, полученные от размещения средств в банках на три и более года, что требует изменений в Налоговый кодекс. Эти поправки уже подготовлены, но пока еще не внесены на рассмотрение законодателя. Еще одно предложение — чтобы отчисления банков в фонд страхования вкладов по таким инструментам были ниже, чем по обычным вкладам. Этот вопрос сейчас прорабатывается, инициатива пока не оформлена в виде законопроекта. Но даже без данных моментов запуск безотзывного сертификата потребовал разработки поправок к целому ряду законов, а это довольно большая работа. И потом, если честно, в середине прошлого года сложилась и до сих пор сохраняется ситуация, когда ставки по коротким вкладам значительно выше, чем по длинным. Очевидно, что при такой конъюнктуре рынка граждане не будут вкладываться в длинные инструменты, поэтому было время тщательно и без спешки проработать все необходимые законодательные новеллы.

— Когда вы говорите об освобождении от налогообложения доходов от вложений в банки на срок более трех лет, речь только о сертификатах или о депозитах тоже?

— Лично я за то, чтобы на депозиты данная льгота тоже распространялась. Но дискуссия пока идет.

Минфин пока не особо позитивно относится к идее освободить долгосрочные вклады от налога на начисленные проценты.

Насколько я понимаю, они в целом хотят, чтобы деньги населения из вкладов перекочевывали на финансовый рынок. И поэтому готовы поддерживать налоговые стимулы для вложений в финансовые инструменты. В частности, рассчитываю на поддержку правительства по прорабатываемому сейчас в нашем комитете законопроекту об освобождении от НДФЛ дивидендов, остающихся на ИИС. А также по новой инициативе о создании линейки семейных инвестиционных инструментов с увеличенным налоговым вычетом в размере до 1 млн руб. против предусмотренных сейчас для ИИС 400 тыс.

— Как это будет работать? Счет может быть открыт на любого члена семьи, а вычет может быть перераспределен между ними в удобном им порядке? И что делать, если семья развалится до истечения минимального срока льготного инвестирования?

— Предполагается, что инвестиционный счет можно будет открыть даже на ребенка, а налоговый вычет будет действовать для семейной пары, мужа и жены. Но эта идея довольно свежая, сейчас она только в процессе начального обсуждения, к чему мы конкретно придем по итогам данной дискуссии, пока не до конца ясно, там действительно много нюансов. В любом случае это тоже будет инструмент стимулирования долгосрочных инвестиций граждан.

— Еще один инструмент долгосрочного инвестирования — стартовавшая в прошлом году программа долгосрочных сбережений (ПДС). Как вы оцениваете итоги первых полутора лет ее работы?

— Я считаю, что программа ПДС идет неплохо, план, который был утвержден Минфином и ЦБ, пока выполняется. Сумма привлеченных ресурсов к началу июня превышала 365 млрд руб., число граждан, вовлеченных в процесс,— 5 млн. Сейчас мы прорабатываем новые стимулы для привлечения дополнительных средств в данную программу. Так, есть законопроект о создании налоговых стимулов для участия бизнеса в софинансировании взносов в ПДС своих сотрудников за счет исключения таких отчислений из налогооблагаемой прибыли. Надеюсь, что данная система начнет работать уже с начала следующего года.

В части инициатив по ПДС, которые обсуждаются, но еще не приобрели статус законопроектов, отмечу две: дать возможность перевода в программу средств материнского капитала и рассмотреть механизм автоматического перевода в ПДС накопительной пенсии «молчунов». В первом случае идея в том, чтобы маткапитал не проедался и не обесценивался бы из-за инфляции, а использовался для освобожденных от налогообложения защищенных инвестиций со счета, открытого на имя ребенка. Во втором — чтобы повысить эффективность инвестирования средств накопительной части пенсии, лежащих сейчас на счетах граждан в Социальном фонде, и дать им в распоряжение иные преимущества, предусмотренные ПДС.

— А если они не хотят? И потом, что значит «автоматический перевод»? Там же нужно выбрать конкретный НПФ, а это личное дело человека, который при этом «молчун».

— Если не хотят, будет возможность написать соответствующее заявление и отказаться. Либо написать заявление и выбрать конкретный пенсионный фонд. Во многом эта инициатива как раз имеет целью привлечь внимание граждан к эффективности управления своими пенсионными накоплениями, там ведь немалые суммы: около 2,6 трлн руб. сейчас находится на соответствующих счетах в Социальном фонде. Ну а если они предпочтут остаться «молчунами», выбор за них сделает государство. Конкретные НПФ при этом, разумеется, будут выбираться на конкурсной основе, исходя из условий, которые предложат участники рынка. Деньги большие, и конкуренция за них будет способствовать улучшению данных условий.

— Если говорить о регулировании финансовых рынков, не связанном с инвестициями, какие законодательные новации ожидаются?

— В плане защиты заемщиков можно отметить уже внесенный в Госдуму законопроект, запрещающий МФО выдавать клиенту более одного займа по ставке свыше 100% годовых, то есть вводящий правило «один дорогой микрозаем в одни руки», а также ограничивающий предельный размер переплаты по микрокредитам 100%.

Также разрабатывается законопроект о распространении страховой защиты на средства на электронных кошельках. Лимит защиты будет такой же, как для вкладов,— 1,4 млн руб. Система будет действовать только для подтвержденных электронных кошельков, то есть тех, владельцы которых прошли официально утвержденную процедуру идентификации.

Важные изменения ждут рынок рассрочки. В марте принят в первом чтении законопроект о регулировании деятельности операторов сервиса рассрочки. Сейчас такие посредники не заключают с потребителем договор потребительского кредита и их услуги не подпадают под существующее регулирование, направленное на защиту прав граждан при возникновении у них заемных обязательств. Поэтому предлагается на данном рынке регулирование Центрального банка, во многом аналогичное тому, что существует на рынке потребительского кредитования. К рассрочке свыше определенной суммы — сейчас обсуждается порог в 50 тыс. руб.— будут предъявляться определенные требования, в том числе о передаче данных в бюро кредитных историй. А также установить для операторов требования к капиталу, акционерам и органам управления.

— Означает ли это, что людям с высоким уровнем долговой нагрузки будет сложнее получить рассрочку?

— Да, но это находится в рамках общей логики законодательства: по экономическому смыслу рассрочка — тот же кредит, правила игры на этих сегментах рынка должны быть унифицированы.

— Большой резонанс вызвало ужесточение законодательства в отношении дропперов — тех, кто разрешает использовать свои банковские карты мошенникам. И, судя по заявлениям правоохранителей, речь идет о миллионах подозреваемых нарушителей. Это поможет решить проблему увода средств со счетов злоумышленниками?

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Проблема, безусловно, очень актуальна. Статистика Центробанка показывает, что масштабы увода средств со счетов граждан злоумышленниками неуклонно растут. И с этим, разумеется, нужно что-то делать. В том числе ужесточая ответственность — вплоть до уголовной. Поэтому принятый весной закон, вводящий серьезную — а сроки там до шести лет — ответственность за дроппинг, выглядит вполне логичным. Хотя, хотел бы отметить, столь большие сроки — все же для организаторов этих преступных схем, для участников — гораздо меньше, для тех, кто сделал это неосознанно, уголовной ответственности вообще нет, только административная.

Вместе с тем очевидно, что только полицейскими мерами эти явления не побороть. С этой точки зрения хотел бы обратить внимание на принятый в июне этого года пакет законов, который дает право родителям либо усыновителям и опекунам получать справки и выписки по счетам несовершеннолетних детей, а также запрещает открывать счета подросткам без согласия их законных представителей. Это, разумеется, не панацея, но хороший ограничитель в плане возможности манипулирования несовершеннолетними. В той же логике — разрабатываемый сейчас, но пока не внесенный в Госдуму законопроект об ограничении числа банковских карт в одни руки.

— Сами граждане осознают подобные угрозы, как-то реагируют?

— Мне кажется, да. Характерный пример — механизм самозапрета на кредиты, который начал действовать с марта этого года. Понимаю, что это от меня как одного из инициаторов данного закона может звучать несколько рекламно, но тем не менее я был в первых рядах тех, кто лично для себя такой самозапрет установил. И не в силу возраста или низкой финансовой грамотности, повышающей риск стать жертвой мошенников, а просто потому, что считаю такое поведение правильным, лишняя бесплатная страховка не повредит.

И многие россияне тоже понимают суть проблемы. Сейчас, по данным Центрального банка, уже более 12 млн наших граждан такие самозапреты установили. И, соответственно, они в значительной степени защищены от действий преступников. Это в том числе подталкивает законодателей к дальнейшим шагам в данном направлении.

Так, сейчас мы предлагаем ввести изменения в законодательство, которые усложняют снятие самозапрета.

Для этого нужно будет либо использовать биометрические данные, которые хранятся в государственной Единой биометрической системе, либо потребуется личный визит в банк, либо использование некоторых нетривиальных процедур на портале «Госуслуги». Цель всего этого — чтобы преступники не могли с помощью технологий снять самозапрет и завладеть деньгами человека либо получить кредит от его имени. К сожалению, преступники у нас достаточно технологически продвинутые, на практике это уже видно.

— В каком плане видно? Это технологические взломы или социальная инженерия работает?

— По большей части — технологические атаки на ИТ-системы и гаджеты, хотя, конечно, могут быть использованы механизмы социальной инженерии, которые заставляют человека под влиянием внешнего влияния снять самозапрет. К сожалению, наши граждане подвержены такому моральному влиянию, в том числе влиянию социальному.

Именно поэтому мы считаем, что работа по защите потребителей финансовых услуг должна носить системный характер. С данной точки зрения важным шагом стало принятие в феврале 2025 года поправок к закону о банках и банковской деятельности, которые предусматривают ряд шагов с целью построения многоуровневой системы защиты граждан от кредитного мошенничества, соответствующие поправки начинают действовать с осени этого года. Так, с 1 сентября действует период охлаждения для потребительских кредитов: 4 часа — для сумм от 50 тыс. руб. и 48 часов — от 200 тыс. руб. В течение этого времени гражданин имеет право отменить свое решение о получении займа. Мера не распространяется на ипотеку и автокредиты, поскольку они целевые и есть залог, а значит, гораздо сложнее провернуть мошенническую схему.

С целью сужения возможностей для открытия мошенниками счетов и перевода на них средств с 1 сентября ограничивается внесение денег на банковский счет через цифровые платежные карты в течение 48 часов с момента их выпуска.

Такие операции останутся доступны на общую сумму не более 50 тыс. руб. Это важно, поскольку в настоящее время такие операции — основной канал перечисления денежных средств злоумышленникам.

Кроме того, с осени банки будут обязаны при признаках нахождения гражданина под влиянием злоумышленников ограничить выдачу денег в банкоматах в течение 48 часов суммой до 50 тыс. руб., в кассах — до 200 тыс. руб. И проводить проверки заявок на кредит на наличие признаков мошеннических действий с предупреждением заемщика. Обмен информацией между кредиторами и бюро кредитных историй будет ускорен практически до онлайн-режима. При этом если кредитором — банком или микрофинансовой организацией — не были проведены антифрод-мероприятия, он будет не вправе требовать от заемщика возврата кредита в случае возбуждения уголовного дела о хищении средств.

— Такие формулировки закона, как «признаки нахождения гражданина под влиянием злоумышленников», «признаки мошеннических действий», насколько формализуемы с юридической точки зрения? Ведь гражданин постфактум может просто заявить, что находился под неким влиянием. Или вступить в сговор с мошенниками, чтобы не отдавать кредит.

— Речь идет о взаимодействии банков с бюро кредитных историй и с базой данных Центрального банка, содержащей данные о сотнях тысяч человек, которые идентифицированы как потенциальные злоумышленники. Эти процедуры вполне формализованы, и их выполнение несложно проверить регулирующим органам. Кроме того, у каждого банка есть своя система, которая должна по косвенным признакам определять, не переводятся ли деньги злоумышленникам. Зачастую такие корпоративные системы эффективнее централизованных систем регулятора.

Также можно отметить, что с 1 сентября должен быть реализован институт доверенных лиц, так называемый механизм второй руки, который предусматривает возможность добровольного запрета на проведение ряда операций, таких как получение кредитов и снятие крупных сумм наличными, без согласия заранее определенного третьего лица — например, близкого родственника. Соответствующая норма принята в марте в составе пакета поправок Минцифры, направленных против интернет- и телефонного мошенничества. Правда, банки сейчас просят отсрочить ее вступление в силу, чтобы у них было время на техническое внедрение механизма. Также кредитные организации предлагают изменить процедуру выбора услуг для подтверждения доверенным лицом. Это, по их мнению, упростит сам сервис.

Петр Рушайло