В минувшие праздничные дни завершился визит в Москву классика швейцарского кинематографа режиссера Алена Таннера (Alain Tanner). Визит и несколько информационных просмотров его фильмов состоялись в рамках проекта фонда культуры Швейцарии Pro Helvetia. Ретроспектива фильмов режиссера пройдет и на международном кинофестивале в Сочи, а затем — в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и Ярославле. Московская независимая вещательная корпорация (ТВ-6) и Российское телевидение (в рамках программы "Киномарафон") повторят ретроспективу в телеэфире. Таким образом, к концу лета Ален Таннер из неизвестного швейцарского классика превратится в известного в России режиссера.
Сюжеты и стиль фильмов Таннера определяются поисками свободы, стремлением вырваться из тесных рамок. Расцвет этой проблематики, этого стиля пришелся на 70-е годы, но начинают формироваться они гораздо раньше — еще с начала 50-х, когда Таннер основал в Женеве университетский киноклуб. Прежде чем дебютировать в художественной режиссуре и создать инициативную группу поддержки национального кино, Таннер внимательно изучил опыт зарубежных новаторских школ и течений. Он участвовал в британском движении free cinema, был близок к деятельности французской "новой волны", хотя и не во всем разделял ее идеологию. Именно благодаря Таннеру новое швейцарское кино стало одним из самых ярких явлений на кинокарте 70-х.
Источником вдохновения для Таннера, несомненно, послужила европейская атмосфера 1968 года. Герои его ранних фильмов переживают кризис сознания, обреченного расстаться с романтическими идеалами юности и принять рутинный образ жизни. Эти герои протестуют, бегут в авантюру, в путешествие, в роман ("Шарль, мертвый или живой", "Середина мира", "Мессидор"). Отправляется в странствия и сам Таннер. "На расстоянии световых лет" (1981) он снимает в Ирландии, "В белом городе" (1983) — в Португалии, "Человек, который потерял свою тень" (1991) и "Дневник леди М." (1993) — частично в Испании. Но ни сам режиссер, ни его герои не ищут экзотики. Речь скорее идет о метафорических перемещениях во времени и пространстве, о сопутствующих им испытаниях духа.
Таннер с детства мечтал стать моряком и одновременно — кинематографистом. Может быть, потому, что вырос в стране без кино и без моря. Он сам называет себя "человеком моря" и "человеком границы" — ощущая в себе постоянный импульс к движению, бегству, тягу к перемене мест. Его свободолюбивому духу было тесно в рамках швейцарской культуры. Он метался по всей Европе, но, в отличие от Антониони, Вендерса и других выдающихся европейцев, не пошел на следующий шаг и не сделал "свой американский фильм" — он остановился у самой кромки Атлантики. Зато спустя годы сами американцы признали в Таннере предшественника многих громких голливудских фильмов последних лет, например — "Тельмы и Луизы".
Прощание с иллюзиями и понимание тщетности всех попыток к бегству — лейтмотив поздних картин Таннера, сделанных в содружестве с актрисой Мириам Мезьер. "Пламя в сердце" (1987) открывает другого Таннера — еще более ранимого, не чуждого экзальтации. Поздние фильмы Таннера отличаются концентрированной эротикой, порой граничащей с порно. Вот еще одна граница, которую режиссер не перешел. Путешествуя по Европе, герои Таннера странствовали в пределах своего подсознания. Точно так же и женщины в его фильмах при всей своей чувственности напоминают скорее метафизические символы. Экзистенциальная тоска, клаустрофобия, тяга к альтернативному стилю жизни по-прежнему мучительно волнуют Таннера. Закваска шестидесятничества в нем сильна и неистребима.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ