Главным результатом состоявшейся в начале нынешней недели сессии Мирового банка (МБРР) и МВФ для России стало выделение ей новых кредитов — на общую сумму $1,5 млрд.
Как сообщил вчера президент МБРР Льюис Престон, $1,5 млрд будут предоставлены по частям в течение 1994 года, а две трети суммы — до конца текущего финансового года (то есть до 30 июня). Кредит целевой, он предназначен для содействия таким секторам российской экономики, как нефтеразработка, сельское хозяйство и банковская сфера.
Весенняя сессия МВФ и МБРР состоялась сразу после встречи в Вашингтоне министров финансов "семерки", предварительно одобривших финансовую поддержку России. Таким образом, сбылись прогнозы, сделанные более месяца назад главным "переговорщиком" с МВФ вице-премьером Александром Шохиным (он вместе с и. о. министра финансов Сергеем Дубининым и главой ЦБР Виктором Геращенко представлял Россию в Вашингтоне), что выделение второй части "кредита системной трансформации" (STF) — совет директоров МВФ окончательно утвердил его 20 апреля — станет сигналом к новым вливаниям в российские реформы со стороны международных финорганизаций. Следующим на очереди, вероятно, окажется второй "реабилитационный кредит" МБРР ($600 млн), вопрос о котором, как заявил Престон, "прорабатывается". А уже к концу года, в случае если Россия, как сказал исполнительный директор МВФ Мишель Камдессю, "не отступит от реформ", может последовать и кредит МВФ standby ($4 млрд).
Западных финансистов, правда, насторожили высказывания Сергея Дубинина. Сообщив об обсуждении проекта бюджета в Госдуме (а он-то, скроенный с учетом рекомендаций МВФ, и сыграл роль козыря на переговорах с Фондом о предоставлении второй части STF), он добавил, что Минфин "не хотел бы в нем что-либо радикально менять". Но тут же оговорился: "Видимо, на кое-какие компромиссы пойти придется". Но именно таких "затратных компромиссов" в МВФ и не хотели бы.
Впрочем, весенняя сессия МВФ — МБРР прошла под знаком "реабилитации" правительства Черномырдина (в отношении которого еще в январе на Западе бытовали "нехорошие" подозрения в антиреформизме) как правительства "хорошего", то есть реформаторского. Престон, кстати, обнаружил доселе не выпячиваемое на Западе достоинство правительства — способность к "более конструктивным отношениям с Думой, чем у прежнего". Москва заслужила похвалу и одного из самых взыскательных критиков (курирующего в МВФ Россию) — замдиректора 2-го европейского департамента МВФ Эрнесто Эрнандеса-Каты. Тот с удовлетворением отметил, что в начале 1994 года финансовая политика России была "вполне жесткой". Хотя и предостерег: "Победу праздновать рано". О том, насколько рано, сообщил непосредственный начальник Каты Джон Одлинг-Сми. По его мнению, самую серьезную угрозу финансам России сейчас представляет незаконная утечка капиталов. По подсчетам МВФ, она составила в 1993 году не менее $8 млрд (Одлинг-Сми оговорился, что это минимальная цифра, истинные же размеры утечек могут быть в несколько раз больше). Слабым утешением может служить лишь то, что годом ранее утечка была еще больше — не менее $13-15 млрд.
Тема России была не единственной на сессии. МВФ и МБРР обсудили состояние мировых финансовых рынков в целом, признав его удовлетворительным, как и состояние мировой экономики, которая, как было заявлено, начинает выходить из застоя. Прежде всего, разумеется, имелись в виду развитые страны так называемой "большой десятки". Но и перспективы третьего мира, по мнению МВФ, выглядят оптимистично: среднегодовой прирост ВВП на уровне не менее 5% до конца века там сохранится.
Таким образом, состояние "окружающей финансовой среды" для России, как и ближайшие перспективы сотрудничества с международными финорганизациями, можно оценивать со сдержанным оптимизмом. Основания для оптимизма дает то, что в "реформаторство" правительства России, кажется, поверили. Сдержанность же диктуется тем, что стопроцентной гарантии того, что вслед за получением очередной порции кредитов МВФ и МБРР у Москвы не появится искус чуть-чуть "финансово расслабиться", не может дать никто.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ, НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА