торги антиквариат
Аукционный дом Antiquorum завершил в Женеве тематические торги Omegamania. Все 300 лотов, представлявших историю знаменитой часовой марки Omega, ушли с троекратным превышением и принесли 6,5 млн швейцарских франков. В охваченном омегаманией зале два дня провел АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ.
В огромной комнате в стеклянных витринах были выставлены часы собранной Antiquorum коллекции. Выглядело это настоящим часовым музеем, и трудно было себе представить, что через сутки все его экспонаты опять разойдутся по рукам. Представители музея Omega ходили вокруг и облизывались, обсуждая, что именно им обязательно надо купить. "Вот кейс с 23 часами всех космических экспедиций,— говорил директор музея Марко Ришон.— Таких в мире только два. Этот пропал много лет назад в Индии, когда там разорился торговец часами. И вот он снова оказался на поверхности, и мы попробуем его сегодня выкупить". Так, кстати, и вышло: на второй день торгов за 320 тыс. швейцарских франков кейс вернулся к Omega.
Часовой аукционный дом Antiquorum за 33 года своей истории впервые сделал ставку на такую необычную для тематических торгов марку. Omega не принято было относить к верхнему ценовому уровню, но принято было уважать за изобретательность, разнообразие и качество. Она снабжала часами пилотов и железнодорожников, военных и Джеймсов Бондов — всех, кому нужны были надежные рабочие механизмы, а не экземпляры художественной коллекции. Именно Omega выбрали американцы для своих астронавтов, и знаменитые Speedmaster стали первыми часами, побывавшими на Луне. "Часы за $325 к костюму за $27 тыс.",— гласила реклама того года. Под костюмом имелся в виду лунный скафандр. Он тоже стоял на выставке, с часами поверх рукава, так носят их только записные хвастуны и фанатичные часовые коллекционеры.
300 лотов — тяжелая работа и для покупателей, и для аукционистов. Они сменяли друг друга, а последним за пюпитр встал сам глава Antiquorum Освальдо Патрицци. Французы покупали в основном прикладное искусство, они торговались за часы Лалика и эмали ар-деко. Швейцарцы, немцы, англичане предпочитали механику и историю. Английский фонд торговался за редкие турбийоны. Индийцев привлекали лица на крышке часов, они едва не победили в борьбе за карманные часы с портретом негуса Хайле Селассие, он же бог хиппи и анашистов Рас Тафари. Ставка пришла по интернету, возможно, прямо из Гоа.
Китайцы весело покупали самое дорогое. Они пришли под занавес, на последние лоты, и уселись в первых рядах. Один из них, парень с простоватым лицом и плохими зубами, в мятой куртке и кроссовках с китайского рынка, быстро забил конкурентов и купил платиновый хронометр-скелетон за 60 тыс. швейцарских франков. Потом решил купить еще один, за 40 тыс., но уступил приятелю. Приятель, в полосатой рубашечке с белым воротником, подачу принял, а потом ответил любезностью, не перебив ему новую ставку — 140 тыс. швейцарских франков за знаменитый центральный турбийон Omega.
Русские торговались очень неуверенно. Интернет-ставки делались хаотично, покупатели не были готовы к борьбе, и, хотя два недорогих лота ушли в РФ по интернету, победа выглядела случайной. Третий лот — олимпийские кварцевые часы, занятную модель 1970-х (всего 5,5 тыс. швейцарских франков),— купил по телефону покупатель, говоривший по-русски. Но в конце торгов нас реабилитировала пара в четвертом ряду, заплатившая 48 тыс. швейцарских франков за Seamaster лимитированной серии. Торговец автомобилями из Красноярска сказал потом, что собирает коллекцию и давно хотел иметь именно эту модель.
Самой дорогой покупкой на Omegamania стали платиновые Constellation 1958 года, за которые бились покупательницы из Швейцарии и Китая. Победила дама из Швейцарии, скорее всего выступавшая агентом. Ей пришлось заплатить за победу 360 тыс. швейцарских франков (с комиссией Antiquorum это составит 413,7 тыс. швейцарских франков). Платиновые часы всегда дороги, но рядом за 12 тыс. швейцарских франков была продана солдатская "луковица" начала XX века в корпусе из алюминия.
К концу аукциона страсти накалились, как будто бы люди стали бояться, что часов на всех не хватит. Одна и та же модель Speedmaster с логотипом "Союз-Аполлон" (такие часы носили встретившиеся на орбите космонавты СССР и астронавты США) в первый раз день медленно дотянула до 22 тыс., а во второй быстро поднялась до 32 тыс. швейцарских франков. Ни один из лотов не ушел без превышения, старт часто был не слишком впечатляющим, в среднем 2-5 тыс. швейцарских франков, а то и меньше, зато итог часто превосходил ожидания. Организаторы рассчитывали на 2 млн, получили 6,5 млн швейцарских франков. Достигнуты были и цели Omega — она напомнила о своей впечатляющей истории и стала в глазах коллекционеров настоящей аукционной маркой. Были установлены аукционные цены на большинство ее моделей, которые теперь станут отправной точкой любых продаж.
Не могу забыть битву за летчицкие часы в серебряном корпусе 1935 года. Огромный человек, который мог бы их носить разве что на мизинце, сражался отчаянно, но не перебил последнюю ставку 40 тыс. швейцарских франков, и лот 89 ушел к заочному покупателю из Японии. "Камикадзе, должно быть",— вздохнул мой сосед.
Аукцион подтвердил, что у марки есть не только знатоки. У нее есть фанаты, которые не жалеют денег на все связанные с этими часами легенды, на все, за чем стоит настоящая история, а не только история часового искусства. Знаменитости по-прежнему куда интереснее публике, чем часовые механизмы. Когда на кон поставили часы-кольцо Урсулы Андресс, зал вспомнил ее мокрый купальник в сцене из "Доктора Но" и в едином порыве поднял цену с 30 тыс. до 225 тыс. швейцарских франков. Конечно, бились и за образцовые турбийоны Omega, но видели бы вы реакцию зала, когда на торги вышли часы, в которых Пирс Броснан играл Бонда в "Завтра не умрет никогда". Эти часы, стартовавшие с 3 тыс. швейцарских франков, буквально вырвал за 70 тыс. молодой человек в очках и клетчатой рубашке, с лицом, которое не вспомнишь при встрече. Назвать себя он категорически отказался.
Последним, 300-м лотом выставили часы, в которых Дэниел Крейг снимался в "Казино 'Рояль'". Их показали ровно такими, какими они были после съемок,— в песке, потертыми, но все так же уверенно тикавшими. Один из экспертов Antiquorum, говорят, уверял, что, будь на них еще и кровь, их можно было продать еще дороже. Перед тем как начать торг, Освальдо Патрицци обвел глазами зал и взмолился: "Сейчас бы виски глоточек".— "Водки с мартини!" — строго ответили ему из первых рядов, и стало ясно, что кровь сейчас все-таки прольется. Начали с 10 тыс. швейцарских франков, и тут же цена, на других лотах двигавшаяся с шагом 500-1000, рванулась вверх со скоростью 10 тыс. швейцарских франков в секунду. Долетев до 210 тыс., она замерла, и тогда господин Патрицци огласил заранее данную заочную ставку 215 тыс. Так часы нового агента 007 достались самому предусмотрительному покупателю, который задолго до торгов предвидел разгул Omegamania.