При подготовке многих заметок нам приходится балансировать на грани шантажа. "Ты имеешь право спрашивать, я имею право не отвечать", а дальше у кого найдутся более сильные аргументы. В основном в итоге удается выяснить, что происходит. Немногие исключения вполне объяснимы. Я могу понять отсутствие подробностей о реорганизации бизнеса Сулеймана Керимова (слухи об этом появились осенью) — вокруг него аномально много перепуганных людей. Я готова поверить крупному чиновнику, что окружение президента РФ все еще спорит о судьбе законсервированного в 2003 году "Сургутнефтегаза". Но патологическая конспирация вокруг ООО "Петромир", владельца лицензии на потенциально очень крупное месторождение газа в Иркутской области, вызывает недоумение.
"Ты же понимаешь, что такое 1,22 триллиона запасов газа в ста километрах от Ковыкты,— говорит топ-менеджер одной крупной нефтегазовой компании.— Это значит, что Ковыкта стоит ноль!" Не следящим за перепитиями вокруг переговоров о передаче контроля над Ковыктой от ТНК-ВР к "Газпрому" поясню: продавец оценивает месторождение в $1-2 млрд. Кто может вмешаться в главную газовую интригу года, казалось бы, лежало на поверхности: "Петромир" учрежден в 1999 году Анатолием Карповым. Но с 2000 года ООО "перевесили" на британскую Petromir Ltd., а ту, в свою очередь, на некую LPP Liquid Petroleum Products LLP на Гернси. На этом следы владельцев "Петромира" теряются.
В общем-то схема обычная. Необычна реакция господина Карпова. Вместо дежурного комментария вроде "я остаюсь в проекте, но не хотел бы его комментировать" или "я вышел, но новых участников назвать не могу" шахматист запаниковал. После резкой отповеди Анатолий Карпов перенаправил вопросы о "Петромире" к некоему Леониду Монастырскому. На автомате проверив имя в интернете, я сначала улыбнулась совпадению. Но оказалось, что комментировать разведку газового месторождения, и правда, должен актер МХАТа. Господин Монастырский, похоже, сам этому удивился и не смог дать никаких разъяснений. Показания другого приближенного господина Карпова были более содержательны, но менее понятны. За пять дней разговоров удалось выяснить следующее. "Карпов в проекте, но там есть большая проблема". "Проблема в том, что один из партнеров в прошлом году умер". "Партнера звали Давид Зильберштейн". Ни в открытых источниках, ни через широкий обзвон участников рынка найти подходящего покойника не удалось.
Глухая стена вокруг "Петромира" кажется тем более удивительной, что Анатолий Карпов является фигурой вполне публичной и во многие проекты привлекался в первую очередь для представительских целей. "Сам он никакой не бизнесмен,— уверял меня банкир, знавший господина Карпова по Федеральному промышленному банку, где шахматист несколько лет возглавлял совет директоров.— В банк Карпова привел Сулейман Керимов исключительно как представительскую фигуру". Кстати, это совпало по времени с учреждением "Петромира".
Возможно, закрытость шахматиста связана именно с тем, что господин Керимов имеет отношение и к газовому проекту. Но мне более вероятной кажется версия одного из газовиков: "Поищи вокруг 'Стройтрансгаза'. Туда заходит с контролем 'Газпром', 'Петромир' может быть частью сделки". Что "Стройтрансгаз" был партнером "Петромира", Ъ писал еще на прошлой неделе. Что "Газпром" близок к контролю над подрядчиком, тоже похоже на правду: с 2006 года половина членов совета директоров "Стройтрансгаза" аффиллирована с монополией. То есть конспирология вокруг "Петромира" с высокой вероятностью объясняется тем, что компания привлекла внимание общественности в момент "передачи мяча". Анатолий Карпов уже сделал пас, его контрагенты еще не включились в игру. Но итоговый счет очевиден — в России не будет нового независимого газового производителя.