ЭПИГРАФ "Раз ты такой умный, где же твои денежки?"
Курт Воннегут "Бойня номер пять, или Крестовый поход детей"
С Запада повеяло прохладой. То есть не так чтобы уж пронизывающий до костей сквозняк, но холодом потянуло основательно. В конгрессе США со стороны и республиканцев, и демократов уже прозвучали призывы заморозить помощь России — пока на 60 дней — такова, видимо, стартовая аукционная цена ущерба, нанесенного шпионами Эймсами безопасности Америки. Белый дом пока заверяет, что будет всячески противится сворачиванию помощи России. Но, судя по тому, что скандал вокруг этой истории час от часа становится все громче — несмотря на более чем вялую реакцию Москвы, Вашингтон раздувает меха с завидным упорством — торг будет продолжен.
Поучаствовать в нем, вероятно, пожелают не только американцы, но и другие западные "аукционеры". А согласие в таком деле — верный путь к успеху. Билла Клинтона на днях уже навестил Джон Мейджор, пытавшийся по мере сил успокоить президента. Он даже остался в Белом доме на ночь (чего до сих пор ни с одним зарубежным гостем не случалось). Премьер и президент договорились, что разведки Британии и США будут сотрудничать (такого не было со времен второй мировой), чтобы свести на нет ущерб от "дела Эймсов". А какой станет его окончательная цена, Россия скоро узнает — после завершившихся наконец перетрясок в правительстве Москва возобновляет переговоры в Западом. Грядут новые консультации с ЕС по соглашению о партнерстве, казуистические процедуры по присоединению России в ГАТТ, завершение переговоров с МВФ и кредиторами. Кое-какие зримые очертания отношений с потенциальными "аукционерами" проявятся уже завтра — по завершении совещания министров финансов стран "семерки". Впрочем, теперь им придется иметь дело уже с несколько иной Россией. Термин "Великая Держава", отданный было на откуп историкам, видимо уже официально закрепляется в российском политическом лексиконе — по крайней мере, если судить по парламентскому посланию Бориса Ельцина. И промедление Запада с выражением сколь-либо определенной реакции на него можно расценить как тайм-аут на размышление. Но вот кто-то из ооновских остряков уже обронил: "Русский медведь проснулся". Не оригинально, конечно, но нельзя же на самом деле спать постоянно.
Всего каких-то полгода назад отношения между Россией и Западом казались едва ли не идиллическими. И чистыми, как во всякой идиллии, то есть не омраченными почти никаким меркантилизмом. Партнеры были верны друг другу: они — обещали нам содействие, а мы им — неуклонное углубление реформ. И какие это были обещания! В Москве буквально путались в этих миллиардах — то $24 млрд, то $43,4 млрд. На Западе же восторгались перспективами так называемой "шоковой терапии", которой, как теперь оказалось, так и не было.
И все бы шло прекрасно, если бы не Высшее Предназначение России — октябрьский кризис вновь показал миру "как жить нельзя". По наблюдениям некоторых российских участников переговоров, смущение промелькнуло в глазах их западных коллег уже тогда: как это так — из танков по парламенту. Но напряжение — по крайней мере на уровне прежних обещаний — было снято: Москве даже удалось "продавить" крайне выгодные для себя предварительные договоренности с ЕС. Несколько осложнило ситуацию последующее массовое хождение российских министров в парламентские депутаты, изрядно их перессорившее. Сор этот частенько выносился из российской избы в западные коттеджи, что позиций официальной Москвы там не укрепляло. А в результате утомительного процесса формирования нового кабинета, завершившегося уходом из него симпатичных Западу лиц, в диалоге Восток-Запад возникла многозначительная пауза. Заполнить ее поспешили соседи России — вслед за бывшими союзниками по Варшавскому договору в очередь в НАТО выстроились прибалты, братская Украина, а не менее братский Казахстан выказал предпочтение США в использовании космодрома Байконур — символа державной гордости СССР.
Об изменении отношения западных участников переговоров к России до недавнего времени можно было судить лишь по отдельным нюансам. Ну, например, согласившийся-было в конце прошлого года на все условия Москвы Лондонский клуб банков-кредиторов недавно поставил российских коллег в известность, что настаивает на своих прежних требованиях — невыгодном для России отказе от "суверенного иммунитета". В случае нарушения ею схемы выплат это грозит досудебными разбирательствами и арестом всех активов России и Центробанка. Парижский же клуб ограничился пока лишь намеком на возможное ужесточение правил игры. В его предложении продлить действие соглашения с Россией за 1993 год еще на четыре месяца проглядывают подводные камни: за реструктуризацию долга Москве придется платить уже не 40%, как раньше, а все 100%. Явно затягиваются — под белозубые улыбки и здравицы в честь партнерства — и переговоры с ЕС. Хотя в ходе ноябрьского российско-европейского саммита Борис Ельцин и Жак Делор констатировали, что все препятствия для подписания широкомасштабного соглашения о партнерстве устранены, и осталось утрясти лишь сущие технические пустяки, заметного прогресса в процессе утряски пока не видно — а ведь на саммите выражалась обоюдная надежда парафировать соглашение "в самое ближайшее время". Не лучше и с ГАТТ, о желании присоединиться к которому Россия официально заявила в июле 1993 года, получив тогда же самые горячие заверения его главы Питера Сазерленда, что все связанные с этим процедуры будут завершены едва ли не к концу года. Тот же г-н Сазерленд, на днях не менее тепло приветивший российского министра Олега Давыдова (см. материал на стр. 3), все так же обещает ускорение.
Резюмировал же суть лишь намечавшегося поворота канцлер ФРГ Гельмут Коль. В процессе подготовки открывшегося сегодня во Франкфурте совещания министров финансов стран "семерки", когда еще шли дискуссии на тему, приглашать ли туда представителей России, герр Коль отметил, что было бы куда лучше провести демаркационную линию между политической и экономической сферами сотрудничества с Россией. То есть как партнер политический (пока есть пресловутая ядерная кнопка) Москва вполне может стать и "восьмой", а вот в экономическом плане — придется довольствоваться ролью "шестерки".
Не форсируя пока развития экономических сюжетов, именно на политическом фронте Москва и нанесла Западу мощный дипломатический удар — прямо в "мягкое подбрюшье Европы" — в Боснии, заставив мир вспомнить, что именно балканский вопрос в XIX веке без всякой там скучной экономики поднял Россию до уровня Великой Державы. И судя по тому, что предложение Бориса Ельцина созвать саммит по боснийскому вопросу не нашло пока отклика ни в одной из западных столиц, раздражения "выскочкой-Россией" там скрыть уже не могут. Как тут не предположить, что премьеру драмы про шпионскую чету Эймсов, которую, по некоторым данным, в Вашингтоне репетировали несколько месяцев (и Клинтон обо всем знал), США приурочили именно к тому моменту, когда понадобилось всерьез "тормознуть" Москву. Скандалов между спецслужбами России и США было немало — дело житейское — но политический характер они приобретали именно тогда, когда стороны категорически хотели подложить друг другу свинью явно не по части шпионажа. Теперь же, накануне нового витка переговоров по вопросам содействия российским реформам США видимо сочли удобным несколько "поправить" российский имидж. И в самом деле: Запад из последних сил тщится оказать Москве помощь, а она оплачивает шпионов, да еще и убийц (сдали агентов ЦРУ, которых в России обычно ставят к стенке) и предателей. Идея богатая. Пока она оценивается в $2,5 млрд, обещанных России Соединенными Штатами в этом году. Кто больше? Что поражает на первый взгляд, так это диссонанс выступлений по обе стороны океана. У нас все как один говорят, что дескать ничего страшного — шпионили, шпионим и будем шпионить. А вот Клинтон надулся, намекая на то, что обида его искренняя — в январе ему в Москве на что-то намекали, но слова не сдержали.
Медведь вообще, как известно, создание флегматичное, хотя и мощное. На мелочи он не реагирует. В частности, прибывшая в Москву делегация ЦРУ хотя и пыталась обсудить шпионский сюжет на высшем уровне, ответа пока не получила. Ответ этот видимо можно прочесть между строк в парламентском послании Бориса Ельцина. Пока читают.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА