Революция менеджеров
Где совесть нации?
Народоволец Кибальчич в тюрьме разработал проект реактивного двигателя, Чернышевский написал "Что делать?". Не все народовольцы отличились подобным образом, но все же эти Перовские, Желябовы, Лопатины были совестью нации. Воспаленной и восторженной, нагородившей черт знает что, но совестью.
При виде нашего нынешнего великороссийского террориста, с бутылкой пивка в одной руке и с ножичком в другой, вдесятером кромсающего в подворотне девятилетнюю таджикскую девочку, никак нельзя сказать, что он совесть нации.
А между тем, казалось бы, он, увы, голос нации. Какая демонстрация больше соберет участников: в память Анны Политковской или в честь героев Кондопоги? Какая акция имеет больше шансов на успех: голодовка бесланских матерей или погром инородческих торговых точек?
Не задумывались ли вы, куда делось здоровое, нормальное начало нации? То самое, которое заставляло в середине позапрошлого века народовольцев становиться фельдшерами и учителями в сельской глубинке, резать лягушек и стрелять в губернаторов?
А вот — никуда оно не пропало. Оно ушло в бизнес.
Нормальный, здоровый человек, с MBA или дипломом — он, точно, не митингует в защиту демократии, но он и не таскается по митингам ДПНИ. Более того, он даже не ездит на съезд движения "Наши", потому что "Наши" — это халявный мобильник и остров Селигер, а он на мобильник заработает сам. И на Ниццу.
Он работает менеджером, он играет по правилам, потому что бизнес — это игра по правилам, а не изменение их. Но сам факт его бытия — куда больший вызов режиму, чем любой доклад Human Rights Watch. Он, этот менеджер, лучше всякого правозащитника знает этот режим и презирает его.
Открытый рынок и государственный капитализм, искренне полагающий, что укрепление вертикали власти есть увеличение количества причитающихся ей взяток, в конечном итоге есть две несовместимые субстанции.
Так уж получилось, что наш правящий класс не против капитализма. То есть он против капитализма в смысле существования в стране открытых интернациональных корпораций, неподконтрольных государству и думающих о прибыли, а не о том, как угодить Иван Иванычу. Такие корпорации умаляют власть. Но он не против капитализма в смысле кэша, вилл в Ницце, показов мод, ресторанов и девочек. Он за капитализм в потреблении и за государственность в производстве.
Но одно с другим в конечном итоге несовместимо, как масло несовместимо с водой. Сталин знал, что делал, убивая НЭП. Ресторан на Кутузовском — это больший рассадник свободы, чем "Эхо Москвы". Вилла на Рублевке страшней вражеских голосов.
За прошедшие несколько лет в России не только вымерло свободное ТВ. В ней сформировалось вполне устойчивое общественное мнение. То самое мнение, которое заставляет успешного менеджера, ковыряющего в "Марио" креветки с рукколой, шутить: "А вы слышали новый анекдот? Путин не пойдет на третий срок. Он вместо этого просто станет генеральным директором новой корпорации 'Газнефтьстальдорэнергоалюминийатом'".
Во времена Александра II разночинцам дали образование, но отрезали от госслужбы и бизнеса. И лучшие пошли в революцию. Сейчас лучшие ушли в бизнес, и революция будет. Она будет не оранжевая и не красно-коричневая. Она будет ползучая революция менеджеров.