Дума, призывающая нас к гражданскому миру, не в состоянии найти среди своих членов достаточно гражданского мира, чтобы не провалить свой собственный призыв, и вынуждена проводить его включенным в пакет. Но даже при таком искусственном приеме документ, который должен быть плодом всеобщего согласия, набрал лишь 57% голосов, что для согласия довольно скудно. Думцы не учитывают, что как раз термин "согласие" плохо годится для демагогии, ибо согласие — вещь, легко поддающаяся арифметической проверке: похоже на согласие то, что ближе к 100%. Вымученные 57% согласия — примерно такой же анекдот, как шахраевская партия российского единства и согласия с ее 6% голосов.
Когда за политическую амнистию голосуют коммунисты и патриоты, их мотивы понятны: нужно освободить попавших в тюрьму единомышленников. Менее понятны мотивы центристов-пацифистов. В условиях полномасштабной гражданской войны, когда брат идет на брата, а подавляющая часть взрослого населения прямо или косвенно замешана в военных действиях, общее согласие предать прошлое забвению ("амнистия" по-древнегречески и значит "забвение") является единственным выходом — в противном случае пришлось бы по примеру большевиков уничтожать побежденную половину нации. Но никакой такой гражданской войны в стране не идет, а верхушечный характер обоих путчей, так и не вышедших за пределы Москвы и не затронувших провинцию, то есть всю остальную Россию, признают сами их участники с обеих сторон. Непонятно, зачем и с кем мирить нацию, которая и так не воюет.
С какой вероятностью можно ожидать новых массовых эксцессов — вопрос непростой, и пока все-таки можно надеяться, что освобожденные боевики вернутся к борьбе не сразу. Более точный прогноз можно сделать по поводу судьбы шахраевских центристов-пацифистов. Решение об амнистии объективно стимулирует реакционный откат, а всякий откат имеет инерцию. Поскольку "выбороссов" в структурах власти практически не осталось, в положении крайнего на либеральном фланге оказываются как раз Шахрай с друзьями, и в результате вызванного ими же отката они оказываются первыми кандидатами на вылет. Положение крайнего весьма стимулирует раскол в доселе единых рядах. Меньшая часть центристов, вероятно, попытается качнуться в сторону президента и "Выбора России", большая во главе с Шахраем и Затулиным, чтобы убежать от настигающей волны, попытается перепатриотить самых крутых патриотов. В том, что наши политики по сходной цене готовы сдать хоть отца родного, мало кто сомневается, но центристы исхитрились сдать самих себя — и к тому же по совершенно несходной цене.