Сегодня в Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина открывается выставка графики знаменитого германского художника Эрнста Барлаха (Ernst Barlach) — скульптора, графика, литератора. В Пушкинском музее будут показаны гравюры на дереве и литографии этого мастера, ставшего не только известнейшим представителем немецкого экспрессионизма, но и подлинным выразителем "германского духа" в искусстве первой половины XX века.
Эрнст Барлах более известен нам как скульптор. Причем его слава скульптора базировалась исключительно на репродукциях. Более того — на репродукциях воспроизведений, потому что самые знаменитые его работы были уничтожены нацистами как яркие примеры "дегенеративного искусства". "Будем надеяться, что оставшиеся следы его ужасающих произведений скоро будут удалены оттуда, где они еще находятся... и в первую очередь эти военные памятники, созданные в отвратительной, искаженной, большевистской манере!" — писали в 1935 году официальные критики.
Именно потому, что гнев нацистов был направлен прежде всего против монументальных работ Барлаха, он долгое время проходил у нас по ведомству "художников-антифашистов" и "монументалистов". Его первая выставка в Москве в 70-х годах, как легко предположить, была изрядно политизирована. Достаточно было обратиться к авторитету Бертольда Брехта: "Я считаю Барлаха одним из величайших скульпторов, которых мы, немцы, когда-либо имели... Посреди озверевшего мира этот художник дал угнетенному классу монополию на человечность".
Прочие обстоятельства жизни — очень поздняя первая выставка в берлинской галерее Пауля Кассирера, личные неудачи (жениться на натурщице не всегда полезно для художника), затем запоздавшая компенсация: высшая награда Pour la Merite в 1933, юбилей и персональные выставки во всей Германии, в Венеции, в Нью-Йорке и Париже — оставались в тени политической трагедии, которая настигла в 30-х и более благонамеренных художников. Барлах склонен был порой пожаловаться на то, что недоброжелатели причисляют его к коммунистам и евреям. На его памятники, кстати, не столь заметные в пространствах готических соборов и выглядящие сейчас достаточно традиционными, оказались в то время в центре полемики о "Выродившемся искусстве".
Меж тем слава Барлаха-драматурга и Барлаха-графика предшествовала известности монументалиста. Новая выставка в Пушкинском музее, где показано 73 его литографии и гравюры, позволяет оценить этого художника в его отношениях с искусством экспрессионизма и германской художественной традицией вообще. Той самой, о которой Эрнст Барлах писал: "Не нашими пушками и победными сражениями я горжусь, но нашим поющим немецким духом... Это все глупость наша — выставлять как образец французское искусство будто бы потому, что мы их не достигли. По-видимому, не красота и приятность — наша сила; она, скорее, в противоречии, безобразии, демоническом страдании и гротесковой гениальности великого..."
Вместе с остальными художниками, пережившими потрясение Первой мировой войны, Эрнст Барлах совершил одно из главных открытий искусства XX века. Оно заключается в том, что художник совершенно не обязан изображать прекрасное. Искусство может быть чудовищно и отвратительно. Оно способно вызывать гнев и ненависть "простых людей", не распрощавшихся со здравым смыслом, — ту ненависть, которую нацисты смогли не вызвать, но — освободить, лишив Барлаха официального положения и официальной защиты.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ