взгляд в прошлое
Сегодня в Горбачев-фонде пройдет презентация книги "В политбюро ЦК КПСС", основанной на записях помощников Михаила Горбачева — Анатолия Черняева, Вадима Медведева и Георгия Шахназарова, которые они вели на заседаниях и совещаниях высшего советского руководства в 1985-1991 годах. Перестройка, внутрипартийная борьба, экономический коллапс и тщетные попытки его предотвратить, противостояние Горбачева и Ельцина, попытки сохранить Союзное государство.
Ъ представляет отрывки из этой книги.
О Сахарове и Боннэр
Совещание с членами Политбюро и секретарями ЦК. 1 декабря 1986 года.
Горбачев. Мне сообщили, что Сахаров (17 ноября) хотел написать письмо Велихову со своими идеями о безопасности АЭС. Предлагает строить их под землей. А ядерные взрывы использовать в целях предотвращения землетрясений.
Боннэр против — мол, не надо "им" продаваться, идею присвоят и только ухудшится наше положение. Он отложил письмо. 23 ноября Сахаров подготовил на эту тему письмо Марчуку (президенту Академии наук). Боннэр опять против. Отложили разговор.
Я думаю так. Пусть Марчук поедет к Сахарову в Горький, пусть скажет ему: вся страна в работе, нужны все патриотические силы. Надо, чтобы все включались, приезжайте, мол, в Москву. Обе квартиры и дача за вами. Если еще что нужно, сделаем. Пусть Марчук скажет Сахарову, что советовался в ЦК. Надо, чтобы Марчук перед этим собрал президиум Академии наук. Поговорил. Получил согласие. Указ об административной высылке немедленно отменить.
Обсуждение статьи Нины Андреевой
Ниже "история" с обсуждением статьи Н. Андреевой в Политбюро воспроизводится со слов А. Н. Яковлева, который рассказал об этом А. С. Черняеву.
23 марта в Кремле в комнате президиума во время перерыва на съезде колхозников произошел следующий разговор.
Воротников. Опять этого Сойфера в "Огоньке" вытащили, этого прохвоста. Что с этой печатью делать? Но надо что-то делать...
Горбачев. А что? Они же напечатали потом ученых, которые возразили первой публикации... Ну и что ты хочешь? Одни так, другие по-другому. Это же ученые. Их среда. И пусть... Что ты нервничаешь? Мы не можем, как бывало...
Лигачев. Печать стала и по зубам давать этим... Вот в "Советской России" была статья. Очень хорошая статья. Наша партийная линия.
Воротников. Да! Настоящая, правильная статья. Ставит все на место.
Соломенцев что-то начал в этом духе. И Чебриков уже было открыл рот...
Горбачев. Я ее мельком проглядел перед отъездом в Югославию.
Его перебивают... мол, очень стоящая статья. Обратите внимание...
Горбачев. Да, я прочитал ее потом, вернувшись...
Опять наперебой хвалят статью.
Горбачев. А у меня вот другое мнение...
Воротников. Ну и ну!
Горбачев. Что "ну и ну"?..
Неловкое молчание, смотрят друг на друга.
Горбачев. Ах так. Давайте на Политбюро поговорим. Я вижу дело куда-то не туда заходит. Расколом пахнет. Что "ну и ну"? Статья против перестройки, против февральского Пленума. Я никогда не возражал, если кто-то высказывает свои взгляды. Какие угодно — в печати, письма, статьи. Но до меня дошло, что эту статью сделали директивой. Ее в парторганизациях уже обсуждают как установочную. Запретили печатать возражения этой статье... Это уже другое дело.
А на февральском Пленуме я не "свой" доклад делал. Мы его все обсуждали и утвердили. Это доклад Политбюро, и его Пленум утвердил. А теперь, оказывается, другую линию дают... Я не держусь за свое кресло. Но пока я здесь, пока я в этом кресле, я буду отстаивать идеи перестройки... Нет! Так не пойдет. Обсудим на Политбюро.
На следующий день, 24 марта, продолжал Яковлев, после официальной части Политбюро, Горбачев сказал несколько слов... но таких, что побледневшему Лигачеву пришлось выступить первым.
Лигачев. Да, Чикин (главный редактор газеты "Советская Россия") у меня был. Мне статья понравилась. Но больше я к ней отношения не имел.
Громыко уже "подстроился", долго болтал что-то невнятное, но ясно было: ни нашим, ни вашим.
Воротников оправдывался за вчерашнее "ну и ну!", но искал выход в жалобах на печать и что на нее управы нет.
После Воротникова я, говорит Яковлев, понял, что пора выступить мне. Потому что не было уверенности, что все читали, даже те, кто могли бы выступить с осуждением статьи, и могло бы получиться, что начали бы автоматически поддакивать против распущенности печати и дело смяли бы...
Я говорил минут двадцать. Показал по пунктам, что весь смысл статьи — и по духу, и по тону, и каждым своим положением — против Горбачева, против февральского Пленума, что это манифест антиперестройки. Когда закончил, было уже поздно, около десяти часов. Горбачев говорит: давайте на этом сегодня закончим, завтра продолжим.
Назавтра первым говорил Рыжков. Жестко, резко, беспощадно против статьи. Самое сильное выступление. У меня, сказал Рыжков, два впечатления от статьи:
— Зачем, мол, эта перестройка?!
— А уж раз случилось такое несчастье, то надо по возможности его ограничить, зажать.
Я, продолжал Яковлев, не буду тебе пересказывать, кто что потом говорил, да и не запомнишь. Важен расклад.
Сильно и безапелляционно осудил статью Шеварднадзе. Решительно и аргументированно Медведев. Кратко, но четко, с эмоциями, с возмущением — Слюньков и Маслюков. Чебриков (который чуть было не "оступился" накануне) произнес спокойное осуждающее слово, и это очень понравилось М. С. (Он даже потом Натте это пересказал.)
Генерал Язов бурчал что-то не очень определенное насчет печати, которая меру потеряла... но "в целом" за Генерального.
"Спасали" Лигачева Соломенцев, Никонов и... Лукьянов... Это, говорил потом М. С., очень его разочаровало и удивило. Лукьянова он даже потом вызывал. (Это же его дружок по университету еще, вместе в общежитии на Стромынке жили.) Не очень определен был приехавший специально из отпуска Зайков. (Может быть, потому, что "рыльце в пушку"...— ведь это в московских парторганизациях пускали на ксерокс эту статью и уже начали обсуждать как директивную. Наверное, не без его ведома, если не согласуя с ним. Словом, вовремя не разобрался!) Хорошо выступил Разумовский.
Конечно, приняли единодушное решение: осудить статью. И поручить... "Правде" выступить с разгромом.
Словом, заключил Яковлев свой рассказ,— это поворотный эпизод в истории перестройки. (Рыжков даже предложил освободить Лигачева от курирования идеологии!) И если, как выразился Яковлев, М. С. не пожалеет Егора Кузьмича, то дата войдет в анналы.
Вступление в МВФ и "план Маршалла" для СССР
Заседание Совета безопасности. 18 мая 1991 года. Рассматривается записка Павлова о вступлении в МВФ и МБРР.
Горбачев. История вопроса началась с моего письма Миттерану, а тот зачитал его на "семерке". Все, кроме Японии, благожелательно отнеслись к постановке вопроса о налаживании взаимодействия нашей страны с "семеркой". Речь может идти о долгосрочной (на пять лет) программе привлечения средств в размере 15 млрд долл. в год. Но есть соображения (Сакс и др.), что надо ставить вопрос о 30 млрд долл. в год, но это вряд ли реально. Кстати, Сакс консультировал по этим вопросам Бальцеровича.
Примаков. Без Запада нам не обойтись. Терех (министр торговли СССР) в Италии подписал контракт на 1 млрд без согласования, без гарантий, без проработки. Покупаем обувь, а собственные фабрики стоят из-за отсутствия подошв.
Павлов. Самим своих проблем не решить, перевооружение экономики не осуществить. Делать это надо осмысленно. Например, купили лицензию на переработку свиных кож, но нет химикатов, а без них использовать ее нельзя.
Надо диверсифицировать связи, развивая их и с Европой, и с Соединенными Штатами, и с восточными странами — Южная Корея, Китай. Не зацикливаться на одном направлении. Американцы могут поставить кубинский вопрос: 8 млрд тратите вы на Кубу.
Крючков. Европа — за, а США против нашего участия в МВФ. Никаких 15 млрд не получим. Политические издержки будут большие. И не надо на это настраивать общественность.
Бессмертных. Буш предложил нам ассоциированное членство в МВФ, которое означает только консультационную помощь.
Медведев. Разумной альтернативы тут просто нет. Иначе — самоизоляция с введением жесткой дисциплины, диктаторских методов, попытка таким путем сделать новый рывок в экономике. Но, во-первых, у нас теперь для этого уже нет необходимого запаса политической и идеологической прочности, а во-вторых, такая попытка все равно не дала бы желаемого результата — выхода на современный технологический уровень.
Бакатин. За предложение правительства.
Ситарян. Валютно-финансовая ситуация в мире изменилась очень существенно. Возникает острый дефицит финансовых ресурсов. Персидский залив оттянет 50-60 млрд долл. Другая точка приложения финансовых ресурсов — Восточная Германия. Третья — Восточная Европа. И еще мы здесь. В "третьем мире" возникает недовольство, связанное с дефицитом капитала.
Геращенко. За полное членство в МВФ. Поддержка там будет, если будет выражено мнение "семерки". Предпосылки для этого есть.
Горбачев. Нам предстоит принять очень важное политическое решение. Для этого надо четко ответить на вопрос, сможем ли мы решить наши задачи, опираясь лишь на собственные силы? Кто тут больший патриот? Крики о распродаже, об унижении — не что иное, как проявление "квасного" патриотизма, результат непонимания ситуации. Мы живем в другой эпохе. К сожалению, сильно отстали от Запада, а наука используется должным образом только в военной области. Альтернатива — зажать все в кулак. Но это гибель.
Нужны три вещи. Политическая стабильность, согласие и сотрудничество, продолжение реформ и выдвижение общенациональных интересов на первый план. Сотрудничество с Западом в интересах страны, для ее подъема — это и есть патриотизм. А какое это должно быть сотрудничество? Не двустороннее, не эпизодическое, а действительно широкая интеграция.
Пусть Явлинский продолжает свои контакты в США, Потом, может быть, поехать туда Примакову и Щербакову. А здесь нам надо широко развернуть подготовку концепции вхождения в мировое хозяйство и моего выступления на встрече "семерки" в Лондоне.