МНЕНИЕ ПОЛИТОЛОГА
Кому нужна изоляция
Позиции США и Ирана сегодня расходятся практически по всем вопросам. Однако в чем Вашингтон и Тегеран, похоже, сходятся, так это в стремлении изолировать Иран от внешнего мира. Американские официальные лица грозят иранским лидерам "изоляцией от международного сообщества", если те не откажутся от своих ядерных амбиций. Но президент Ирана Махмуд Ахмади-Нежад сам запретил в декабре прошлого года трансляцию западной музыки по государственному ТВ и радио. В мае его правительство представило планы увеличения с 50 до 300 станций глушения, и через два года они смогут создавать помехи трансляциям спутниковых программ. Так что едва ли угроза изоляции заставит Тегеран пойти на уступки Вашингтону.
Аналогичная ситуация — Вашингтон согласен поддержать интеграцию Северной Кореи в международное сообщество только в том случае, если режим свернет свою ядерную программу. В противном случае госсекретарь Кондолиза Райс угрожает "еще более усилить изоляцию Северной Кореи".
Вашингтон никак не хочет понять, что жизнеспособность режима Ким Чен Ира зависит как раз от его способности закрыть свою страну от внешнего мира, а внешний мир — от северокорейского народа. После десятилетий диктатуры и катастрофической экономической политики правительство не способно накормить граждан собственной страны. Северная Корея уже много лет во внушительных объемах получает международную помощь. Несмотря на это, с 1995 года от голода и вызванных им болезней в стране умерло два миллиона граждан — столько же, сколько погибло с обеих сторон в сражениях Корейской войны. Но жители Северной Кореи практически ничего об этом не знают — и именно поэтому правительство Кима прочно стоит у власти. Желая наказать северокорейский режим, США поддерживают изоляцию северокорейского народа, и этим только помогают Ким Чен Иру удерживать народ в заложниках.
Путь от стабильности к стабильности
Необходим новый подход к проблеме, позволяющий понять, каким образом авторитарные режимы формулируют свои интересы и как использовать процесс глобализации для вовлечения таких государств в международное сообщество. Как повысить внутреннюю открытость тех режимов, которые пока не готовы к полному переходу к демократии. Мы предлагаем опираться здесь на разработанную нами "J-образную кривую".
Что такое "J-кривая"? Представьте себе график, на котором по вертикали отмечены показатели политической стабильности различных стран мира, а по горизонтали — их открытости, как внешней, так и внутренней. По мере размещения стран в виде точек на графике образуется кривая, очень напоминающая английскую букву J. Страны, которые оказываются в левой части, менее открыты, в правой — более открыты. Чем выше страна расположена на графике, тем она более стабильна, чем ниже — тем менее стабильна.
"Стабильность" складывается из двух важных элементов: способности страны противостоять политическим, экономическим и социальным кризисам и способности избегать ситуаций, которые приводят к таким кризисам. Страна "нестабильна" лишь в том случае, если у нее нет ни той, ни другой составляющей. "Открытость" — это мера того, насколько свободно государство позволяет людям, идеям, информации, товарам и услугам пересекать свои границы в обоих направлениях. Какой процент граждан страны могут смотреть, слушать и читать сообщения иностранных СМИ? Сколько из них могут позвонить за границу? Насколько тесен контакт у граждан страны с иностранцами?
Но открытость также подразумевает и свободный поток информации и идей внутри страны. Могут ли граждане свободно говорить друг с другом? Есть ли у них доступ к точной информации о событиях, происходящих в других частях страны? Могут ли они влиять на ход управления страной? Иран и Северная Корея находятся в левой части "J-кривой". Стабильность таких стран сохраняется только за счет закрытости.
Но кривая также показывает, что страна, стабильная благодаря своей закрытости, может стать страной, стабильной благодаря открытости, только преодолев переходный период опасной нестабильности. Некоторые государства, например Южная Африка времен апартеида, смогли пережить этот период. Югославия или Советский Союз не смогли.
Сегодня трансформация политического режима — гораздо более опасное дело, чем когда-либо. В мире, где капитал перемещается из одной страны в другую со скоростью молнии, мире социальных волнений, оружия массового поражения и международного терроризма трансформация в одной стране затрагивает все государства. Вот почему мировое сообщество должно быть как никогда ранее озабочено развитием событий в странах, стабильность которых пока основана на изоляции.
Застрявшая на переходе
После распада СССР правительство Бориса Ельцина сделало решительный шаг в сторону открытости и в отношениях с внешним миром, и внутри страны. Но экономический хаос и страх, который породили в сердцах миллионов россиян первые встречи с капитализмом, вызвали спрос на усиление государственного контроля в период перехода к демократии.
После прихода в 2000 году к власти Владимира Путина контроль Кремля за политической и экономической жизнью России усилился. Кремль контролирует партию "Единая Россия" и создаваемую им же самим оппозицию, электронные СМИ, назначаемых губернаторов. В результате страна стала заметно стабильнее, но доступ жителей страны к мнениям, отличным от мнения правящей элиты, сократился, как сократилась и возможность граждан влиять на политические процессы. Опросы общественного мнения показывают, что российский народ вполне доволен таким положением дел. И миру следует помнить, что демократия — это процесс, а не готовый продукт.
Как Россия будет развиваться в ближайшие несколько лет? Новое устройство политической жизни страны, вполне возможно, и дальше будет устраивать россиян. Но вряд ли они смогут играть в этой жизни заметную роль. Россия не Советский Союз. Но не стала она пока и государством, в котором стабильность основана на открытости.