Жесткое "нет" Бориса Ельцина в ответ на вопрос о возможном откате от политики "шоковой терапии" (как следствии изменения политической ситуации в России в результате выборов), прозвучавшее на пресс-конференции в минувшую пятницу, казалось бы, поставило точку в дискуссии о перспективах экономической политики России в новом году. Начавшись на следующий день после декабрьских выборов, выигранных лево-популистскими партиями, дискуссия велась по сути вокруг одного вопроса: произойдет ли смена ориентиров правительства с преимущественно финансовых показателей, предполагающих в качестве главной цели борьбу с инфляцией, на показатели, выражающие динамику производства. Последние предполагают предотвращение дальнейшего спада в промышленности всеми возможными средствами — включая эмиссионные. Как оказалось, считать перспективы экономической политики в этом году однозначно определенными пока рано — первый вице-премьер Егор Гайдар в субботу объявил о своей отставке, заявив: "Я не могу быть одновременно в правительстве и в оппозиции к нему".
Первым на это заявление откликнулся вице-премьер и министр финансов Борис Федоров. Выразив "понимание" мотивов этого шага Гайдара, он произнес затем несколько загадочную фразу о том, что последние решения исполнительной власти знаменуют собой "начало поворота". И хотя в качестве примера решений, побудивших его подать в отставку, Гайдар привел два — выделение $500 млн для строительства нового парламентского комплекса и подписание межбанковского соглашения об объединении денежных систем России и Беларуси — речь, очевидно, идет о более серьезных шагах. С точки зрения экономической политики можно выделить ряд факторов, которые в совокупности и определили решение первого вице-премьера и руководства блока "Выбор России", от лица которого он говорил (подробнее о заявлении см. стр. 1).
Фактор первый. Завершившийся 24 декабря второй съезд Федерации товаропроизводителей России (ФТР) расширил состав этого тяготеющего к центру объединения, в которое вступили Торгово-промышленная палата и Союз нефтепромышленников России. Этот факт был замечен на Старой площади: до тех пор, пока ФТР объединяла руководителей депрессивной обрабатывающей промышленности и разваливающегося ВПК, она оставалась составной частью парламентской оппозиции правительству и не могла претендовать на весомое участие в определении экономического курса страны. Поддержка нефтепромышленников, представляющих отрасль, всегда являвшуюся основой национальной экономики, и ТПП, отобравшей у Российского союза промышленников и предпринимателей роль выразителя интересов российского бизнеса, открыло руководителю федерации Юрию Скокову путь в правительственные кабинеты. В ходе продолжительной встречи с Виктором Черномырдиным он обосновывал необходимость внесения корректив в экономическую политику правительства с целью усиления экономической роли государства в поддержке национального производства. По неофициальной информации, премьер благосклонно принял к рассмотрению "конструктивную часть" предложений ФТР. Позднее, открывая первое заседание Госдумы, премьер-министр заявил о готовности правительства обсудить с ведущими парламентскими фракциями вопросы внесения корректив в экономическую политику.
Фактор второй. Внесение корректив предлагается не только политической оппозицией. На этой неделе Госкомпром планирует завершить работу над пакетом предложений о внесении изменений в промышленную политику правительства. Эта работа проведена в рамках поручения, данного всем вице-премьерам российского правительства. Но тот факт, что этот комитет непосредственно курирует пользующийся особым (в отличие от Гайдара и Федорова) доверием главы правительства Олег Сосковец, дает основания ожидать более пристального внимания премьера к этому документу. В сочетании с давлением товаропроизводителей инициатива Госкомпрома может привести к более явной, чем ранее ориентации правительства на поиск путей преодоления промышленного спада. В том числе и чисто эмиссионных.
Фактор третий. Поворот к стимулированию интеграционных процессов на постсоветском пространстве рассматривается промышленниками (а также и значительной частью экономистов) как еще одна "кислородная подушка" для задыхающейся российской промышленности. Подготовка предложений по восстановлению полномасштабного экономического и политического союза СНГ, начавшаяся без лишнего шума на прошедшей неделе, (см. стр. 3), прошла мимо Гайдара и Федорова — ведущих (по должности) экономистов в правительстве. Для Егора Гайдара воссоздание более тесного Содружества означает отказ от фундаментальных принципов, на которых он всегда строил свою экономическую политику. Именно благодаря своему экономическому обоснованию "изоляционистской" политической концепции тогдашнего госсекретаря Геннадия Бурбулиса он осенью 1991 года вошел в новое правительство России. Для Бориса Федорова реанимация идеи единой рублевой зоны означает угрозу нового взрыва инфляции.
Фактор четвертый. Взрыв инфляции грозит России и без объединения денежных систем стран СНГ. Предварительные итоги исполнения бюджета, получившие огласку на прошедшей неделе (и уже ставшие одним из факторов падения курса рубля), свидетельствуют о почти 50-процентном дефиците из-за серьезного недобора доходной части. Несмотря на то, что, после манипуляций с бывшими внебюджетными фондами,