Серия пенальти в матчах play-off — это обычно лишь увлекательное дополнение к основному футбольному сюжету. В матче сборных Украины и Швейцарии она была не дополнением и даже не развязкой, а самой сутью этого обреченного закончиться одиннадцатиметровыми ударами противостояния. И лотереей или жребием — в данном случае счастливым для победивших 3:0, несмотря на промах Андрея Шевченко, украинцев — называть ее поэтому ни в коем случае не стоит.
На каждый матч чемпионата мира FIFA посылает техническую группу — ведущих специалистов, в прошлом игроков или тренеров, которые потом готовят подробнейший отчет об игре. Минимум эмоций, максимум статистики и выводов о тактике, рисунке игры и прочих сугубо футбольных элементах. Руководитель кельнской группы Джим Селби, рассказывая, почему встреча Украины и Швейцарии дошла до пенальти и почему, скорее всего, не могла не дойти до нее, писал, что соперники "уничтожали друг друга". Не в том смысле, что били по ногам и лицам, как накануне португальцы и голландцы, а в том смысле, что насытили, например, до предела середину поля и не дали сыграть чужой полузащите. Или, сделав оборону максимально прочной — за счет количества защищающихся игроков и разнообразия вариантов подстраховки, закрыли и Андрея Шевченко, и Александра Фрая.
Правильные и бесспорные выводы. Но на матч можно было посмотреть и под иным, не совсем профессиональным углом, под которым он виден даже лучше и становится гораздо понятнее.
Три дня, разделившие окончание групповых турниров и кельнскую встречу, люди, заинтересованные в судьбе этих занимающих соседние места в мировой футбольной иерархии сборных, обсасывали со всех сторон украинские и швейцарские pro и contra. Вспоминали, что у Украины почти не было игры с Тунисом, а у Швейцарии игра была и с Францией, и с Того, и с Южной Кореей. Зато у украинцев есть Шевченко, а у швейцарцев Шевченко — ну, или футболиста с таким же даром иногда все решать самостоятельно — нет. Рассуждали, какой из двух выбывших центральных защитников — травмированный Филипп Сендерос или дисквалифицированный Андрей Русол — для своей команды важнее.
Однако, если разобраться, смысла сравнивать соперников, основываясь на всех подобных вещах, не было никакого. Украина и Швейцария на день матча были кое в чем, что куда существеннее потерь и игрового почерка, командами-копиями.
И для тех, и для других 1/8 финала — это был предел мечтаний. Четвертьфинал — тем, что находится уже где-то за этим пределом. И вот они вдруг, заняв какие нужно места в своих группах, увидели перед собой не фантастическую, а абсолютно практическую перспективу очутиться там, "за пределом". Надо только пройти соседа по иерархии — не Испанию, Францию или Бразилию, а равного себе. Боязнь упустить шанс, преобладающая над стремлением его отвоевать,— естественнейшее в подобных ситуациях ощущение, которое в игре материализуется в так здорово описанное экспертом Селби "взаимоуничтожение" с ничтожными вкраплениями красоты и риска.
С человеческой робостью оно не имеет ничего общего. Кто скажет, что Украина и Швейцария не бились, не хотели выиграть? Но кто при этом не обратил внимания на то, что обычно активные фланговые полузащитники швейцарцев Рафаэль Викки и Транкильо Барнетта часто вместо того, чтобы в привычном стиле идти по бровке до конца и поддерживать атаку, вдруг притормаживали и оставались у центральной линии? Или на то, что обычно часто появляющийся у штрафной противника украинский "опорник" Анатолий Тимощук на сей раз куда чаще появлялся рядом с ослабленной потерей Русола зоной в защите? Это игра, где главный принцип ближе к медицине, чем спорту,— не навредить.
И, как опять же верно подметил Джим Селби, шанс на гол в таких матчах — товар штучный и возникает лишь в строго определенных случаях: удачный дальний удар, оборонительный ляп или "стандарт".
Дальних ударов было немало. Но озарения, сродни тому, что свалилось на аргентинца Макси Родригеса, никому из бивших не досталось. Ляпов почти не было: все-таки и Олег Блохин, и Коби Кун — тренеры хорошие, а в дефиците сыгранности и дисциплины обе сборные точно не упрекнешь. Оставались "стандарты", с которых соперники действительно могли забить с интервалом в три минуты в первом тайме.
Украинцы свой едва не ставший голевым штрафной получили после того, как Йохан Джуру упустил Андрея Воронина. В тот момент Кун, наверное, впервые задумался над тем, чтобы поменять юного дублера Сендероса на Штефана Грихтинга, который поопытнее, и скорректировать свой маленький недочет в стартовой расстановке. А через полминуты — когда после подачи Максима Калиниченко Шевченко именно из-под Джуру нанес удар головой с отскоком от земли, пришедшийся в перекладину,— Кун, скорее всего, понял, что осуществить замену надо еще до перерыва.
Швейцарцы свой шанс заработали в ответной на украинскую атаке. Фрай перебросил стенку и тоже попал в каркас ворот. Швейцарская перекладина на украинскую — собственно, лимит присущих таким матчам голевых эпизодов Швейцария и Украина исчерпали за полтайма. В таких встречах больше, чем дважды, приблизиться к голу, как правило, и не дают.
Было бы даже удивительно, если бы что-то помешало первой на чемпионате серии пенальти стать реальностью. Ничто: ни неожиданный, по ходу обводки удар Шевченко, ни редкая оплошность голкипера Паскаля Цубербюлера на выходе, ни наскоки Швейцарии в овертайме — стать реальностью ей и не помешали. Собственно, это был как раз тот случай, когда наверняка о ней, как о наиболее вероятном способе выявления оппонентов Италии в четвертьфинале, еще до матча задумывались все его участники. Хотя и уверяли потом, что хотели бы, чтобы "рулетки" не было.
Но в том-то и дело, что нормальной пенальтийной "рулеткой" эта часть матча не являлась. Слишком крупная ставка, сделанная на определенную цифру, подразумевает некое знание того, что данная цифра выпадет вернее остальных.
Блохин во избежание сердечного приступа серию не смотрел, уйдя в раздевалку. Более того, не выбирал исполнителей ударов, сказав своим футболистам: "Парни, решайте это сами. Кто хочет бить — пусть бьет". Но все это, как ни странно, не означает, будто победу в этой серии он не подготовил.
Напротив, Блохин очень многое сделал для того, чтобы она состоялась. Среди сделанного, к примеру, постоянные слова поддержки в адрес сломавшего зимой в товарищеском матче с "Москвой" ключицу Александра Шовковского и напоминания о том, что, невзирая на не гарантирующую участие в чемпионате мира травму, он остается вратарем номер один сборной. И доверие 21-летнему, не нюхавшему пороха взрослых турниров столь высокого уровня Артему Милевскому, выпущенному на поле в дополнительное время вместо проверенного, казавшегося незаменимым бойца Воронина.
Шовковский взял — причем взял, кажется, не гадая, не закрыв глаза, а все внимательно просчитав,— удары Марка Штреллера и Рикардо Кабаньяса (Барнетта помог ему, попав в перекладину). Милевский забил, может быть, ключевой украинский пенальти.
Его потом спросили, не было ли ему страшно подходить к точке, потому что за минуту до этого Цубербюлера не пробил не кто-нибудь, а сам Шевченко. "Не проблема!" — ответил форвард, забивший "черпачком", как когда-то забивал, издеваясь над великими голкиперами и превращая их из хищников в обреченных на съедение кроликов, Антонин Паненка. Вслед за Милевским — молодым, но нисколько не испугавшимся не пропустившего ни одного гола за 380 минут турнира Цубербюлера,— свои пенальти реализовали Сергей Ребров и Олег Гусев. Ставка Блохина сработала.
Но швейцарцы, разумеется, будут убеждены, что с Италией сыграют не они, а украинцы только из-за собственного невезения в "футбольной рулетке".