После образования независимых государств в Центральной Азии новая российская элита оказалась перед выбором: на кого сделать ставку в регионе — на крайне слабые демократические движения или же активно подавляющие их правящие режимы? В столкновении классового и геополитического подходов возобладал последний. Существенную роль в этом сыграли неудачные попытки демократизации в Таджикистане, принявшие трагический оборот и продемонстрировавшие неготовность традиционного центральноазиатского общества к развитию в соответствии с западными стандартами демократии. Россия сегодня закрывает глаза на то, что в ряде государств Центральной Азии тоталитаризм не только не разрушается, но и расширяется, что в этих странах нарушаются элементарные гражданские права и инакомыслящие преследуются за выражение тех взглядов, которые в России являются по существу официальной идеологией. Более того, центральноазиатским спецслужбам негласно разрешается преследовать этих инакомыслящих даже в Москве. Россия поддерживает нынешние власти Таджикистана, несмотря на то что официальная пресса этой страны призывала покончить с "демократической мразью" и в России. Подобная терпимость объясняется просто: какими бы недемократическими ни были правящие режимы в странах Центральной Азии — в первую очередь это касается Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, — они, хотя и в разной степени, обеспечивают стабильность каждый в своей стране и в целом в регионе, сопредельном с Россией. Консервация правящих центральноазиатских режимов отвечает российским интересам, поскольку позволяет если не избежать, то по крайней мере отсрочить потрясения, которыми чреваты попытки смены власти в Центральной Азии. В том же, что Россия поддерживает режимы, пользующиеся дурной репутацией у мирового сообщества, экстраординарного ничего нет: как свидетельствует практика, на это правительства идут, когда дело касается интересов своей страны.
После образования независимых государств в Центральной Азии новая российская элита оказалась перед выбором: на кого сделать ставку в регионе — на крайне слабые демократические движения или же активно подавляющие их правящие режимы? В столкновении классового и геополитического подходов возобладал последний. Существенную роль в этом сыграли неудачные попытки демократизации в Таджикистане, принявшие трагический оборот и продемонстрировавшие неготовность традиционного центральноазиатского общества к развитию в соответствии с западными стандартами демократии. Россия сегодня закрывает глаза на то, что в ряде государств Центральной Азии тоталитаризм не только не разрушается, но и расширяется, что в этих странах нарушаются элементарные гражданские права и инакомыслящие преследуются за выражение тех взглядов, которые в России являются по существу официальной идеологией. Более того, центральноазиатским спецслужбам негласно разрешается преследовать этих инакомыслящих даже в Москве. Россия поддерживает нынешние власти Таджикистана, несмотря на то что официальная пресса этой страны призывала покончить с "демократической мразью" и в России. Подобная терпимость объясняется просто: какими бы недемократическими ни были правящие режимы в странах Центральной Азии — в первую очередь это касается Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, — они, хотя и в разной степени, обеспечивают стабильность каждый в своей стране и в целом в регионе, сопредельном с Россией. Консервация правящих центральноазиатских режимов отвечает российским интересам, поскольку позволяет если не избежать, то по крайней мере отсрочить потрясения, которыми чреваты попытки смены власти в Центральной Азии. В том же, что Россия поддерживает режимы, пользующиеся дурной репутацией у мирового сообщества, экстраординарного ничего нет: как свидетельствует практика, на это правительства идут, когда дело касается интересов своей страны.