выставка современное искусство
В Париже, в выставочном пространстве Louis Vuitton, открылась выставка "L`Inde dans touts les sens" — что можно перевести как "Индия во всех смыслах", "во всех ощущениях" или "во всех направлениях". Вдоль и поперек пройти и перечувствовать современную Индию предлагается через произведения французских и индийских современных художников. Из Парижа — ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Выставочное пространство Louis Vuitton открылось в январе этого года на последнем этаже фирменного магазина. Попасть туда можно на лифте, созданном специально для нового места одним из самых известных современных художников Олафуром Элисоном. Эксперимент не для слабонервных: внутри лифта царит полная темнота и тишина, что по идее должно помочь посетителю переключиться с шопинга на созерцание высокого искусства. Экспозиция Ванессы Бикрофт, которой в январе этого года открылся выставочный зал, была своего рода оммажем модной марке: обнаженные натурщицы, непременные персонажи художницы, складывали своими телами логотип фирмы. Нынешняя выставка меньше связана с "корпоративной" тематикой, разве что через сюжет путешествия, отсылающего к чемоданам, самому знаковому продукту марки, да через давние связи Louis Vuitton с Индией. Еще в 1920-е годы индийские махараджи были постоянными клиентами компании, выполнявшей для них специальные заказы, например изящные дорожные наборы для чаепития.
Тележка с нагроможденными на нее бесформенными баулами отнюдь не вюиттоновских статей — первое, что видит посетитель выставки. Правда, весь этот скромный багаж отлит из монументальной сверкающей бронзы. Из нее же выполнен и велосипед, на который навьючены молочные бидоны. Парижская выставка не могла обойтись без произведений самого узнаваемого современного индийского художника — Субодха Гупты, чьи скульптуры, гиперреалистически воспроизводящие предметы быта современной Индии, знакомы посетителям первой Московской и последней Венецианской биеннале. Еще одно прославленное индийское имя на выставке — классик фотографии и один из пионеров цветной репортажной съемки Раджхубир Сингх, скончавшийся в 1999 году в Нью-Йорке (кстати, это единственный на выставке представитель западной индийской диаспоры). Его серия "A way into India" выдержана в почти вендерсовском жанре меланхолического road movies, главным персонажем которого оказывается марка индийского автомобиля Ambassador, различные особи которой фотограф снимал на пути из штата в штат.
Современные махараджи стали героями одного из проектов, сделанных специально для выставки индийским художником Бхаратом Сиккой. Господин Сикка представил две серии фотопортретов. Одна представляет его друзей: адвокатов, архитекторов, коллег-фотографов. Другая — потомков древней индийской аристократии, многие из которых и сегодня обладают богатством и политическим весом. Нельзя сказать, что герои первой и второй серий так уж отличались друг от друга одеждой или обстановкой своих домов, в которых их запечатлел художник: нынешние махараджи не восседают под расшитыми балдахинами и не носят усыпанных самоцветами тюрбанов. Некоторые из них пришли на съемку в пижонски порванных джинсах и пожелали сфотографироваться с любимой приставкой для видеоигр. Тем не менее контраст между старыми и новыми индусами поистине разителен — в отличие от привыкших к камере, раскованных представителей современной элиты махараджи позируют с той напряженной и церемонной старательностью, которая свойственна моделям старых парадных портретов или первых дагеротипов.
А вот у художницы Пушпамалы N проблем с зажатыми моделями нет. Единственная героиня ее фотороманов и фотокомиксов — сама Пушпамала. Подобно Синди Шерман (или нашей Людмиле Горловой), художница примеряет на себя все самые расхожие женские образы индийской поп-культуры: от крутой воительницы с кинжалами до героини слезной мелодрамы, от ортодоксальной женщины в сари до современной модницы в бигуди, от синеликой индийской богини до католической святой из барочных соборов Гоа.
В отличие от Пушпамалы N, отважно отыгрывающей все популярные штампы, французские участники выставки, похоже, всеми силами пытались избежать стереотипных восторгов по поводу индийского китча. Конечно, без неисчерпаемой темы Болливуда они не обошлись. Патрик Риму, например, сделал из кинопленок болливудских шедевров изысканные панно в оп-артном духе: на каждую внушительных размеров мозаику ушло примерно столько пленки, сколько нужно для трех минут фильма. А Беатрис Ардиссон и Гийом де Сан-Фаль (племянник знаменитой скульпторши Ники де Сан-Фаль) обратились к саундтрекам болливудских мюзиклов: смикшированные со всевозможными уличными шумами, они образуют "саундтрек" для их скульптуры — нарядно подсвеченного разноцветного ажурного шара.
Одной из самых эффектных работ на выставке оказалась полиэкранная видеоинсталляция Сильвии Блоше "Экстаз". В экстаз прямо перед камерой по заказу впадают приглашенные чуть ли не с улицы индусы. Причем "симулянтов" среди них явно меньше, чем тех, для кого пресловутый экстаз является, похоже, состоянием совершенно привычным и достижимым безо всяких особых усилий.
Помимо современного индийского и французского искусства на выставке нашлось место и для любопытного экскурса в историю индийско-французских культурных связей: фотографий города Чандигарха, построенного Ле Корбюзье, и привезенной из этого города мебели в стиле этакого колониального конструктивизма, созданной братом Ле Корбюзье, архитектором и дизайнером Пьером Жаннере.
Индия, воссозданная на парижской выставке, и вправду оказалась весьма далекой от туристических стереотипов. Так что для того, чтобы дать западной публике хоть какое-то опознаваемое развлечение, на вернисаж пригласили настоящих болливудских звезд. Неимоверные красавицы в сари и их спутники, похожие на махараджей куда больше, чем герои Бхарата Сикки, добавили событию цветистой ориентальной гламурности, которой, однако, удалось счастливо избежать в самой экспозиции.