Потребность пуще неволи

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Одним из главных процессов на фоне трансформации экономики последних двух лет является разделение рисков: мы наблюдаем, как бизнес делит возросшие в условиях санкций риски с партнерами, как происходит балансировка рисков между государством и бизнесом при реализации крупных проектов. Неуловимым для внешнего наблюдателя остается процесс разделения рисков на стороне государства, однако неприметность вовсе не означает невнимания чиновников к возможности избежать избыточной ответственности — ее в обещаниях строительства суверенной российской экономики сложно переоценить.

Сценарий технологической модернизации требует больших объемов госвложений по широкому кругу направлений. Инвестировать в них в одиночку бизнес, частные инвесторы, как правило, не готовы: развитие производств, давно отстроенных за рубежом, перспективно лишь в условиях изоляции и при гарантированном спросе со стороны государства. Поэтому риски новой экономики берет на себя государство, выстраивая комплексную систему мер поддержки вокруг приоритетных проектов. Обобщенно «приоритеты» определены правительством с учетом рекомендаций отраслевых ведомств, бизнеса, научного и экспертного сообщества — но ответственность за конкретные успехи импортозамещения и формирования в РФ новой технологической экономики ложится на отраслевые министерства.

В течение нескольких лет Минфин работал над реформой, меняющей правила распределения бюджетных субсидий,— целью было унифицировать процесс, перевести его в электронный формат, что позволило бы гибко настраивать механизмы господдержки, концентрировать бюджетный стимул в приоритетных и перспективных секторах. Единые правила и цифровой контроль снижают риски неэффективных инвестиций государства в частный сектор. Однако вместе с тем реформа изменила и модель распределения рисков внутри правительства.

В октябре 2023 года Белый дом в развитие законодательных изменений утвердил постановление №1780 — оно как раз и вводит единые правила отбора получателей субсидий, но содержательные решения о том, кто может получить госденьги, на какие цели может их потратить, были отданы на уровень отраслевых регуляторов.

Ставка на большую гибкость может быть оправдана: «на земле» лучше видно, какие компании и для чего поддерживать. Однако ответственность за неверные управленческие решения также ограничивается периметром ведомств — акт правительства, с трудом согласованный с коллегами по кабинету, а затем утвержденный его главой, несомненно, имеет преимущества при задаче распределить риски между большим количеством участников.

В этом смысле показателен пример Минпромторга: случайно или нет, правительство 30 декабря 2023 года утвердило постановление №2416, подготовленное промышленным регулятором еще в апреле и формально не нужное никому уже в ноябре. Документ вносит корректировки в постановление №2136 от 16 декабря 2020 года о правилах раздачи Минпромторгом субсидий на научные исследования и опытно-конструкторские разработки в сфере электроники, то есть кому, на каких условиях и на какие цели ведомство будет выделять субсидии.

Как поясняют «Ъ» в Минпромторге, в 2023 году в рамках механизмов донастройки нормативного регулирования проводилась процедура расширения сфер действия постановления №2136. По сравнению с предыдущей версией документа новое постановление заметно корректирует список оборудования, запчастей и материалов, на производство которых ведомство готово выделять субсидии. В Минпромторге объясняют, что перечень был лишь уточнен и отчасти расширен. Также были устранены неточности в ряде формулировок. «Эти системные изменения должны были действовать в будущих периодах реализации постановления»,— говорят в Минпромторге.

Коллизия в том, что будущих периодов не будет. Уже в 2024 году потребность в правительственном постановлении исчезла из-за реформы распределения субсидий. «Начало конкурсных отборов будет утверждаться решением Минпромторга»,— подтвердили «Ъ» в министерстве. Там добавляют, что его новые положения лягут в основу обновленного механизма субсидирования, а действие «ненужного» постановления №2136 ограничили 2023 годом. Результаты проведенной работы могли остаться внутри министерства и применяться чиновниками Минпромторга при проектировке ведомственных актов и без утверждения правительством.

Впрочем, к таким случайностям можно отнестись с пониманием: сфера электроники довольно чувствительная, результаты нужны, как их показывать через несколько лет, пока непонятно. Бюджетные инвестиции в микроэлектронику (с учетом субсидий и госзакупок) растут кратно: если в 2020 году их объем не превышал 10 млрд руб., то в 2023-м достиг 147 млрд руб., а в 2024-м оценивается в 210 млрд руб. Однако желание ускоренными темпами разработать широкую номенклатуру оборудования для производства микроэлектроники сталкивается с трудностями: предприятия с опаской берутся за исполнение подобных опытно-конструкторских работ — для этого нет ни сотрудников с нужными компетенциями, ни ученых с достаточными знаниями (см. «Ъ» от 12 октября 2023 года). Получается, что исполнителей нет, технологии нужны и раздавать субсидии вопреки рискам придется.

Очевидный интерес государства ускорить импортозамещение в перспективной отрасли уже не обошелся без нарушений — в памяти еще свежи воспоминания об опыте бывшего заместителя главы Минцифры Максима Паршина, задержанного в июле 2023 года по подозрению в получении взятки за помощь в выделении грантов Российским фондом развития информационных технологий. Эти гранты также выделялись для ускоренного импортозамещения «общесистемного и промышленного ПО». Из-за казуса Минцифры пришлось приостановить раздачу грантов и задуматься об отказе от прямой грантовой поддержки IT-разработок (см. «Ъ» от 16 ноября 2023 года). Такой риск оценивается ведомствами, очевидно, как гораздо более нежелательный, чем выпуск «ненужного» постановления, позволяющий хотя бы виртуально разделить со всем правительством ответственность за выбор будущих получателей госсредств.