Хорошо закрученные банки
Почему и как инвесторы не уходят из России
Массовый исход «недружественных» инвесторов из РФ, казалось бы, стал общим местом еще в 2022 году. Но 2023 год по целому ряду направлений показал, что все, на самом деле, немного не так, как кажется. Одним из ярких примеров могут служить иностранные банки. Лишь единицы из них сменили владельцев. Игроков, готовых бежать, невзирая на убытки, оказалась мало. Большинство предпочли выжидать, заморозив или плавно сокращая бизнес. И пока ничто не говорит о смене тенденции.
Западные владельцы банков, возможно, и ушли бы из России, но деньги, как известно, на дороге тоже не валяются
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Западные владельцы банков, возможно, и ушли бы из России, но деньги, как известно, на дороге тоже не валяются
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
В ноябре 2023 года сменил владельцев очень скромный по размеру (152-е место по активам) Джи энд Ти банк, дочерний чешскому J&T Banka. Купила его некая российская компания «Бюрократ». Этот пример наглядно показывает, какие вообще сделки реализуют сейчас иностранные инвесторы на банковском рынке РФ. Из 45 кредитных организаций, список которых с особым порядком выхода был утвержден властями в прошлом октябре, по этому пути прошли лишь пять не самых больших банков (Росбанк, Тинькофф-банк и ХКФ-банк успели продать раньше).
Как объясняет один из собеседников “Ъ” на рынке, в среднем на сделку уходило четыре-шесть месяцев, а сейчас процесс только удлинился.
Например, в конце сентября было получено разрешение на продажу «Интезы», но сделка не закрыта до сих пор. Российские власти не скрывали, что приложили все усилия к тому, чтобы владельцам банков не было легко. «Заявлена позиция о том, что мы будем очень тяжело отпускать иностранные банки — до тех пор, пока не будет решения по разморозке активов российских банков»,— пояснял замминистра финансов Алексей Моисеев.
Но дело, безусловно, не только в сложности процедуры. В конце концов, бизнесы и покрупнее их иностранные владельцы после начала военных действий на Украине просто бросали или отдавали за бесценок.
Вопрос в том, что у зарубежных инвесторов есть выбор и он выглядит все менее очевидным.
Можно продавать активы на предложенных условиях и нести убытки. Например, РН-банк отдали за 7 млрд руб. при капитале по РСБУ в 30,1 млрд руб. на начало 2022 года. Либо постепенно сжимать баланс, доведя состояние банка до ликвидации и сдачи лицензии. Например, Ситибанк выбрал путь продажи кредитного портфеля.
А можно не суетиться. «Некоторые иностранные банки целенаправленно выжидают в надежде, что ситуация изменится и они смогут возобновить бизнес в России»,— подчеркивает собеседник “Ъ” на рынке. «Честно говоря, большого числа желающих реально продавать свой бизнес я сейчас не вижу»,— говорит другой источник “Ъ”.
Тем более что российские инвесторы тоже осторожничают: потенциально все сделки со ставшими внезапно «недружественными» партнерами были сопряжены с санкционными рисками как в отношении новых собственников, так и самих кредитных организаций: Росбанк, Тинькофф-банк и ХКФ-банк оказались в SDN-листе США. А Евросоюз в рамках 12-го пакета санкций в декабре прямо объявил, что тех, кто покупает брошенные или изъятые активы, ждут санкции.
В результате стратегия выживания иностранных инвесторов в России начала меняется с «бей и беги» на «притворись мертвым».
Так что в 2024 году участники рынка увеличения количества сделок, по крайней мере с банковскими активами, не ждут, потому что не видят в них смысла, в том числе экономического.
Теоретически особым случаем мог бы стать крупнейший в РФ среди кредитных организаций иностранного происхождения Райффайзенбанк. Ему в силу размера притвориться мертвым сложно. Поэтому руководство материнской Raiffeisen Bank International (RBI) с весны 2022 года и до последнего времени рассказывает о стратегии исключения российского банка из группы путем продажи или выделения бизнеса. CEO RBI Йоханн Штробль в начале ноября утверждал, что «по обоим вариантам — хороший прогресс». Однако на рынке к этим заявлениям относятся скептически.
Во-первых, это крупнейший банк с иностранным участием, к тому же входящий в число системно значимых кредитных организаций (СЗКО). Во-вторых, через него осуществляют трансграничные платежи в Европу. Кроме того, он может быть полезен при сделках, аналогичных выкупу в пользу RBI акций строительной компании Strabag у российской МКАО «Распериа Трейдинг Лимитед», о чем было объявлено в декабре.
Если сделка будет доведена до конца, то российская сторона получит €1,51 млрд, тогда как раньше могла лишиться своих зарубежных активов.
«Те, кто реально хотел продать бизнес, уже ушли. Те, кто остались, подвержены давлению со стороны Запада, но скорее проявляют больше риторики, нежели реальных попыток продавать свои бизнес»,— отмечает партнер аудиторско-консалтинговой группы «Юникон» Денис Тарадов. Тем более, подчеркивает эксперт, что доступ к проведению платежей на внешних рынках позволяет приносить хороший доход. По мнению господина Тарадова, нежелание западных структур соглашаться на существенные дисконты «вполне адекватно и говорит о том, что для них бизнес важнее политики».
