На исходе нашего века уходит старая гвардия европейской культуры. Умирают создатели нового романа и театра абсурда, экспрессионизма, немого кино и кул-джаза — всего того, что составило изменчивое, насмешливое, кривляющееся лицо XX века. Недавно в Париже в возрасте 80 лет умер знаменитый французский литератор Анри Тома (Henri Thomas). Смерть настигла его в фешенебельном доме престарелых четырнадцатого округа; там же умер в свое время Самюэль Беккет — эта усмешка судьбы так похожа на загадочные совпадения, таинственные знаки, которыми полны романы Тома. При всем сходстве стиля и нарративной манеры этих писателей, их отношения к литературному процессу, их преклонения перед великим королем Абсурдом, они все же находятся на разных полюсах. Абсурд у Анри Тома не играет такой самодовлеющей и деструктивной роли, как в произведениях великого ирландца: он становится мягким, бархатным, ненавязчивым: он скорее создает, чем разрушает. Силы зла у Тома не всемогущи: его книги не рождают ощущения боли и ужаса перед судьбой. Ностальгия, внезапный всплеск воспоминаний, пробуждение давно угасших страстей и безумств — зло принимает формы скорей горечи и печали.
Анри Тома родился 7 декабря 1912 года в города Англемон в Вогезах. Свою литературную деятельность он начал в 1940 году с романа "Ведро с углем". Наибольшую известность ему принесли переводы с русского, английского (особенно Мелвилла и сонетов Шекспира) и с немецкого (Эрнста Юнгера); подлинный же успех, даже слава, пришли к нему в 1960-е годы с премией Медичи и с премией Фемина. Сам же писатель никогда не искал известности и во всем — в переводах, романах, стихах, критических работах — оставался верен себе до конца. С 1946 по 1957 год Тома работал в иностранной редакции BBC в Лондоне (воспоминания об этом периоде питали самый известный за рубежом из его романов, переведенный на многие языки — "Лондонская ночь"), с 1958 по 1960 год преподавал в одном из американских университетов. Впечатления от англо-саксонских стран, воплощенные в присущей Тома сдержанно-вызывающей манере, мелькают во всех его последующих произведениях; знакомые тех лет послужили прототипами многим забавным, эксцентричным и странным персонажам, для которых мир тонет в неясной дымке безумия и бреда.
Анри Тома не боялся целиком выхватывать из объективной реальности какие-то ее элементы, будь то имена исторических персонажей (как в романе "John Perkins"), исторические анекдоты (в романе "Временное правительство") или настойчиво повторяемые цитаты. Четыре главных мотива регулярно возникают в его прозаическом творчестве: детство, страх сойти с ума, война и колледж патологической физиологии, который он в свое время основал. Впрочем, ни одна из этих тем ни разу не была центром отдельного произведения: они возникают как бы исподволь, составляя особенность его мироощущения и литературного стиля.
Манере Тома свойственно появление по ходу размеренного и спокойного повествования некоторых тревожных сигналов: замаячившего на горизонте чужого лица, неожиданно резкой на фоне всего контекста фразы, горького воспоминания о прошлой драме. Все в его книгах как бы запаздывает, связь времен разорвана; реальность никогда не наступает полностью в тот момент, когда она переживается; автор постоянно "ныряет" в прошлое. Путем ли литературных реминисценций или внутреннего сходства, в его книгах незримо присутствуют Бодлер и Рембо — это ориентиры в "дрожащем пространстве" (этот термин настойчиво применяют литературные критики) романов Тома.
Тома никогда не причислял себя к представителям "нового романа", хотя особенности его повествовательной техники и ритма и изысканность сюжетов давали критикам повод связывать его имя с этим литературным направлением. Публикация его дневников и эссе в NOUVEL REVUE FRANCAIS еще усугубила его внутреннее уединение и отстраненность от публики и собратьев по перу: афоризмы его дневника разоблачали более мизантропический и язвительный характер, чем можно было предположить по его романам. Стихи Тома, иронические и сдержанные, как ни парадоксально, в меньшей мере передают глубину его поэтического таланта, чем его проза. Большое место в литературной деятельности писателя занимали критические статьи; он занимался и издательскими делами. Но именно романы — причина необыкновенной популярности Тома.