премьера кино
Сегодня в московском кинотеатре "Ролан" выходит в прокат картина "Собака Павлова", которая, возможно, заинтересует любителей современной русской драматургии. Свой сценарий, существовавший ранее в виде пьесы, перенесла на экран некая Катя Шагалова: за этим псевдонимом скрывается потомственный драматург — дочь Александра Миндадзе и внучка Анатолия Гребнева. Однако ярко выраженных фамильных черт в "Собаке Павлова" ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА не обнаружила.
"Собака Павлова" развенчивает традиционное кинематографическое представление о психиатрических учреждениях как о местах, где пациентов подвергают самым жестоким издевательствам. Здесь наоборот, скорее больные треплют нервы мягкотелому персоналу, который стесняется дать лишний подзатыльник разошедшимся питомцам. Действие происходит не в настоящем, серьезном доме скорби со смирительными рубашками и аминазином, а в таком полуинтернате-полусанатории, где царят довольно либеральные порядки и звучат веселые шутки остроумных больных. У утонченного сексапильного главврача (Мария Звонарева) на руках длиннющий французский маникюр, а в кабинете — портрет Фрейда, которого она вряд ли держала в руках: медицинские ее познания, кажется, сводятся к тому, что от шоколада портятся ногти. У толстой старшей медсестры (Елена Галибина) такой же толстый сын-дебил и скрытый комплекс вины перед больными, который она маскирует неубедительной напускной суровостью. У молодой медсестры (Наталья Тетенова) привычка лопать винегрет из хирургического лотка, басовитый голос и брутальные ухватки, за которыми спрятано золотое сердце: по ночам она по-матерински убаюкивает главную героиню (Елена Лядова), когда та начинает метаться во сне.
Клиническая картина у девушки смазанная: сама она свое душевное состояние оценивает оптимистически: "Я вообще здесь на профилактике, я одна здоровая". Неудержимая тяга к спиртному во всех его агрегатных состояниях (вплоть до обувного крема) заставляет ее периодически бегать за забор диспансера в компанию алкашей, чтобы заработать на стакан зажигательным танцем с элементами раздевания, впрочем, довольно целомудренного ввиду морозной погоды. Но это проявление не столько умственной или душевной недостаточности, сколько, напротив, предприимчивости, решительности и бесстрашия в достижении своих целей — так же отважно героиня режет себе руку стеклом, чтобы откосить от мытья коридоров в рамках трудотерапии. "Собакой Павлова" в моменты непрекращающихся ссор кличет алкоголичку ее курносый бойфренд (Николай Иванов), разоблачающий таким образом ее склонность к незамысловатым физиологическим удовольствиям — с одного такого удовольствия (совокупления в укромном уголке за мусорными баками) фильм прямо и начинается, не откладывая сути в долгий ящик и позволяя сразу оценить бурный темперамент героини, которая держит в напряжении все лечебное учреждение. Делать это она может тем более легко и безнаказанно, что попала сюда по блату: впоследствии выясняется, что главврач — любовница ее отца, не придумавшего лучше места, куда бы спровадить непоседливую дочурку.
Поскольку автор "Собаки Павлова" — девушка из интеллигентной семьи, хорошо образованная, то и герои ее не упускают случая показать свою эрудицию и начитанность, правда, не всегда к месту. "Красная шапка — это что, траур по вашей жизни?" — таким вопросом героиня внезапно припирает к стенке одного из больных, старичка-шахматиста в красном мохеровом берете. Но старичок тоже еще вполне неплохо соображает и цитату мгновенно считывает: "Надо быть на 'ты' с великим Чеховым, чтобы так его перефразировать". Кто не помнит "Три сестры", пролетает вообще мимо юмора, а кто помнит — остается в недоумении, с какой потаенной целью Антона Павловича упомянули всуе.
Елена Лядова, для которой "Собака Павлова" не слишком сложный бенефис, отрабатывает его квалифицированно, с огоньком, хотя на особые психологические глубины ее нонконформистский образ не претендует: немного агрессии, немного раздражения, немного цинизма. Неплохая гротесковая роль с элементами самоиронии принадлежит в "Собаке Павлова" Анжелике Неволиной — она играет молодящуюся маму героя, которая совершила мезальянс с его лучшим другом и, чтобы не отстать от молодежи, демонстрирует вызывающий гарлемский гардероб попугайских расцветок. В финале она произносит великолепный монолог про зомбирующих население теледикторов, из которого становится очевидно, что мама, вероятно, еще более безумна, чем все вместе взятые обитатели лечебницы, даром что не содержится в изоляции, а спокойно разгуливает на свободе. Впрочем, в финале и влюбленная парочка психов, пользуясь днем открытых дверей, выходит за ворота в своих одинаковых клетчатых пальто и преподает встречным прохожим наглядный урок лебединой преданности, которую в наше время только среди душевнобольных и встретишь.