дело трансплантологов
Вчера Мосгорсуд вторично оправдал сотрудников 20-й горбольницы Ирину Лирцман, Людмилу Правденко, а также хирургов Московского координационного центра органного донорства (МКЦОД) Петра Пятничука и Баирму Шагдурову. Их обвиняли в приготовлении к убийству с целью изъятия донорских органов. Суд (о начале процесса Ъ сообщал 9 августа) решил, что в действиях врачей отсутствовал состав преступлений.
Родственники оправданных врачей встретили приговор аплодисментами и криками "Браво!". В прошлый раз (1 марта этого года) группа поддержки была более эмоциональна, кричала "Ура!" и требовала шампанского. Сейчас их, видимо, утомило почти двухчасовое ожидание начала оглашения приговора и пять часов его чтения. В чем была причина задержки, никто так и не узнал, но публика нашла собственное объяснение.
— Да все понятно,— сказал кто-то из сочувствующих.— Судья с Кремлем приговор согласовывает, ему по телефону еще не сказали, сажать надо или оправдывать.
— Да стрелять этих врачей надо, всех стрелять из пистолета, как при Сталине,— громко вещал одетый в потертую кожанку седой мужчина, стоявший в окружении телекамер перед дверями зала. По некоторым данным, у него в 1995 году в 20-й больнице умерла дочь.— За автомат браться надо, мать, ты же из Чечни,— мужчина приобнял стоявшую перед ним старушку в цветастой кофте.— Автомат надо нам, мать, найти, иначе здесь правды не добьемся.
Тут всех позвали в зал. Судья Андрей Зубарев с явным удовольствием зачитывал доказательства обвинения. Из них следовало, что утром 20 апреля 2003 года скорая доставила в реанимацию 20-й горбольницы подобранного на улице 53-летнего Анатолия Орехова. Он находился в коме второй степени с переломом свода черепа и ушибом мозга. Трепанацию ему делать не стали из опасения, что больной не выдержит эту операцию. Вместо этого лечащий врач Людмила Правденко и замглавврача 20-й больницы Ирина Лирцман связались с руководителем МКЦОД Мариной Мининой и вызвали трансплантологов, сообщив о наличии потенциального донора.
В больницу из центра экстренно прибыла бригада трансплантологов. После констатации смерти пациента его отключили от систем жизнеобеспечения, и трансплантологи начали готовиться к забору почки. Еще через 20 минут в операционную зашла бригада врачей из госпиталя ГУВД и оперативники МУРа. Сыщики давно прослушивали телефонные переговоры сотрудников МКЦОД и были уверены, что сейчас режут живого человека.
Оживить пациента врачи милицейского госпиталя тоже не смогли, однако зафиксировали, что ЭКГ некоторое время показывала наличие у него сердцебиения. Кроме того, нужные показания дали анонимные сотрудницы МКЦОД. Они назвали даже цену каждой "криминальной" почки — $500. В конечном итоге трансплантологам Петру Пятничуку и Баирме Шагдуровой инкриминировали умышленное нанесение тяжкого вреда здоровью, а врачам больницы Ирине Лирцман и Людмиле Правденко — приготовление к нанесению умышленного вреда. Госпожа Лирцман обвинялась также и в превышении должностных полномочий.
Гособвинитель требовал для медиков наказания от трех до шести лет в колонии строгого режима, но судья решил иначе. Он заявил о полном оправдании подсудимых за отсутствием состава преступления. Как сказано в приговоре, смерть Анатолия Орехова наступила в результате травмы головы и после трех остановок сердца. Сославшись на многочисленных экспертов, судья решил, что "милицейская" электрокардиограмма зафиксировала ритм уже умирающего сердца, который можно обнаружить "даже у трупа". У самих врачей не было умысла на приготовление к убийству.
Дважды оправданная Ирина Лирцман заявила, что очень рада приговору, хотя и была готова ко всему: "Я по совету адвоката сегодня принесла с собой в сумке все вещи, которые могли бы пригодиться в СИЗО". Она пока не решила, будет ли подавать иск к прокуратуре, поскольку "сначала необходимо, чтобы приговор вступил в законную силу". По мнению же ее коллеги Людмилы Правденко, цель данного дела — "разрушение российской трансплантологии". "За время этого процесса в 20-й больнице не было ни одной операции по трансплантации, все врачи боялись",— сказала она журналистам.
В Моспрокуратуре пока не решили, будут ли они второй раз обжаловать приговор.