Безусловное топливо

Несмотря на грядущий рост цен, альтернативы газу нет

энергосбережение

В начале октября издательский дом "Коммерсантъ" и нефтекомпания Shell провели в Санкт-Петербурге круглый стол, посвященный энергетической безопасности и эффективному использованию энергии. Глобальное повышение цен на энергоносители должно подтолкнуть Россию вслед за США и Европой развивать технологии, позволяющие экономить традиционные виды топлива и использовать альтернативные источники энергии. России это позволит как минимум обеспечить бесперебойность экспортных поставок энергоносителей. Однако на практике все получается иначе. Потребителям, и в первую очередь структурам ЖКХ, не нужна альтернативная энергия, им нужен дешевый газ.

Экономия топлива: равнение на Запад

По данным Международного энергетического агентства (МЭА), потребности мирового энергетического сектора в инвестициях до 2030 года оцениваются примерно в $16 трлн. Причем примерно $6 трлн — это только нефтегазовая отрасль. Эксперты МЭА также подсчитали: российской нефтегазовой промышленности с 2000 по 2030 год потребуется около $330 млрд, то есть $11 млрд в год. У России запросы несколько больше: согласно "Энергетической стратегии", предложенной правительством, ежегодно в одну только нефтяную отрасль необходимо инвестировать $14 млрд.

Очевидно, что удвоить объем инвестиций (сейчас в "нефтянку" инвестируется примерно $7 млрд в год) с учетом действующих налоговых и законодательных ограничений вряд ли удастся. В то же время страна имеет долгосрочные обязательства по экспортным поставкам энергоносителей. Эти поставки являются сейчас едва ли не единственным реальным средством политического влияния России, и понятно, что экспортные контракты будут исполняться буквально любой ценой.

Поэтому Россия вынуждена серьезнее задумываться над более рациональным расходованием своих энергоресурсов, а также над использованием энергосберегающих технологий. Тем более что опыт стран, добывающих углеводородное сырье, наглядно демонстрирует: экономия энергии в пределах страны позволяет не только увеличить экспорт и обеспечить бюджетные поступления в другие секторы экономики, но и высвободить необходимые инвестиции.

"Рост энергоэффективности — это проверенная стратегия сокращения расходов и увеличения прибыли",— заявил на круглом столе глава отделения Shell в России Джон Барри. По его словам, одна из дочерних структур Shell уже запустила ряд программ по энергоэффективности. В 2004 году их общее количество выросло до 21. Результат превзошел ожидания: сегодня благодаря этим программам энергосбережения компания экономит $21 млн в год.

Параллельно Shell реализует программу сокращения выбросов вредных веществ в атмосферу, к этому году объем эмиссии двуокиси углерода на энергетических объектах компании сократился на 350 тыс. тонн. "России тоже надо решать эту проблему: в Москве, например, число автомобилей на улицах сегодня в три раза больше, чем десять лет назад, а уровень концентрации двуокиси углерода вырос на 40%",— утверждает господин Барри. Он убежден, что самый безболезненный способ решения этой проблемы — повышение энергоэффективности: она не только не ставит под угрозу экономический рост, а, напротив, стимулирует его.

Россия от западных стран пока отстает. Так, по словам ректора Горного института Владимира Литвиненко, около 35% общего объема добываемых топливно-энергетических ресурсов потребляет сама Россия, примерно такая же доля идет на экспорт. Оставшаяся треть энергоресурсов — прямые потери. Основных причин такой расточительности две — это неэффективная структура топливно-энергетического баланса России, а также нерациональное потребление природных ресурсов.

По данным господина Литвиненко, эффективность использования газа в России почти в два раза ниже, чем в Европе. При этом только в Санкт-Петербурге дефицит газа составляет 2,5 млрд кубометров в год (правда, в "Газпроме" утверждают, что на внутреннем рынке дефицита газа нет и быть не может). При этом доля газа в котельно-печном топливе сегодня достигает 80%. Газ используется даже на тепловых электростанциях, расположенных непосредственно на территориях нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ). Один из примеров — Киришская ТЭЦ: она находится на территории Киришского НПЗ, однако работает на газовом топливе, потому что тарифы на газ на порядок ниже, чем на мазут. "За последние пять лет использование мазута и угля сократилось более чем в два раза,— утверждает господин Литвиненко.— Тимано-Печорская провинция, богатейший угольный регион, сегодня простаивает: энергетические угли остаются невостребованными".

Нерациональное потребление углеводородных ресурсов в свою очередь приводит к значительным потерям тепловой энергии по всей цепочке — от производства до потребления. В зарубежных странах, например, к действующему комплексу "котел — паровая турбина" добавляют электрогенерирующие установки, повышающие КПД электрических станций с 32 до 58% и тепловых — с 32 до 90%. "Мы могли бы экономить более 12 млн тонн условного топлива в год только по Северо-Западному региону",— говорит господин Литвиненко.

Борьба за тепло

Очевидно, что в России стоимость газа, являющегося сейчас основным топливом в энергетике, будет расти. К тому же спрос на тепло- и электроэнергию в крупных мегаполисах России уже не первый год превышает предложение. По этой причине, например, в Москве и Санкт-Петербурге замедляется строительство жилья: тепло- и энергокомпании не могут гарантировать поставку достаточного количества энергии и тепла в новые жилые кварталы. Аналогичные проблемы возникают с энергоснабжением промышленных потребителей.

Решить эту проблему можно несколькими способами. "Мосэнерго", например, предлагает Федеральной службе по тарифам утвердить новую методику подключения потребителей к сетям, а также установить новый тариф на подключение (он, по мнению энергетиков, должен зависеть от объема требуемой мощности, условий прокладки кабельных линий и т. д.). Администрация Санкт-Петербурга предпочла начать с централизованного учета энергоресурсов. "Эта мера позволит разговаривать с энергоснабжающими организациями на языке фактов",— считает представитель комитета по энергетике и инженерному обеспечению администрации Санкт-Петербурга Александр Бобров. Первыми появились счетчики потребления воды, затем — тепла: они устанавливаются как в жилых домах, так и в зданиях бюджетных учреждений. Правда, пока похвастаться особенно нечем: приборами учета оснащено лишь 5% городских зданий.

Чтобы повысить уровень инвестиций в реконструкцию и модернизацию энергетического хозяйства города, администрация Санкт-Петербурга активно привлекает частных инвесторов. Больше всех пока преуспел "Газпром": концерн взял в аренду котельные и тепловые сети и обещает инвестировать в их реконструкцию. Есть у города ряд проектов и с российскими банками. По словам гендиректора ГУП ТЭК Александра Сысоева, Банк Москвы согласился инвестировать около €160 млн в строительство на севере Санкт-Петербурга мусоросжигающего завода, который пополнит список производителей тепловой энергии города.

Впрочем, очевидно, что без государственной поддержки проблему не решить. "Без вмешательства государства все научные разработки, весь научный прогресс, который реализован сегодня в других странах, будет лежать на полках и пылиться",— считает господин Литвиненко. Принципиальное решение о привлечении частных инвесторов в электроэнергетику принято. "Надеемся, что преобразования в 'Ленэнерго' в перспективе приведут к масштабным программам реконструкции ТЭЦ, которые теперь перешли в состав ТГК. Думаем, что этому будет способствовать присутствие иностранного акционера Fortum",— утверждает господин Бобров. Осталось дождаться решения правительства о сроках и способах продажи генерирующих мощностей.

А пока в законодательное собрание Санкт-Петербурга внесен проект закона о реконструкции сетей (закон четко прописывает гарантии возврата инвестиций частным инвесторам). Параллельно администрация города проводит "воспитательную" работу с генерирующими компаниями, а также компаниями — перепродавцами электроэнергии. "Мы готовы обсуждать вопросы гарантирования тарифов, а также нормативов потребления электроэнергии на тех или иных территориях",— уточнил господин Бобров.

Углеводородная альтернатива

По мнению участников круглого стола, частично решить проблему с надвигающимся дефицитом энергоресурсов могут альтернативные источники энергии. И рост себестоимости добычи углеводородов заставляет Россию об этом задуматься. Правда, пока не слишком серьезно. "В Ленинградской, Архангельской, Псковской областях гниют лесные породы деревьев, отходы от заготовки хвойной древесины. Ежегодно пропадает объем, эквивалентный более 5 млн тонн условного топлива",— жалуется господин Литвиненко. А этого объема, по его словам, было бы достаточно, чтобы покрыть потребность этих регионов в топливно-энергетических ресурсах.

Между тем на Западе уже давно оценили выгоду альтернативных источников энергии. Финансовый директор Shell Renewables Питер Дуйзенберг, выступая за круглым столом, рассказал, что Shell рассматривает все возможные пути, чтобы переключиться с природного газа на возобновляемые источники энергии, например ветер. Совокупная мощность ветряных установок Shell составляет 740 МВт (большинство из них запущено в США, есть проекты в Испании, Германии и Великобритании). Не менее важный вопрос, над изучением которого трудится компания,— это экономия энергии на транспорте путем создания водородных автомобилей.

Для России основным инструментом для финансирования проектов по развитию альтернативной энергетики могла бы стать так называемая схема "зеленых инвестиций". Суть ее в следующем: государство через своего агента продает часть неизрасходованной квоты на выброс парниковых газов другому государству и эти деньги направляет на финансирование проектов, связанных с выполнением киотских обязательств. Целевое использование полученных от продажи квот денег в соответствии с условием протокола обязательно, и государство вполне может вкладывать эти деньги в возобновляемую энергетику. По схеме "зеленых инвестиций" проекты по развитию альтернативной энергетики уже начинают работать в Болгарии и Венгрии.

Но пока в правительстве дальше разговоров об альтернативной энергетике дело не продвинулось. Все упирается опять-таки в финансовые возможности и приоритеты бюджета. Впрочем, с присоединением России к Киотскому протоколу возможности для развития именно нетрадиционных возобновляемых видов энергии существенно расширились. Ведь одна из главных целей этого соглашения — существенно сократить потребление традиционных видов топлива (прежде всего нефти, угля и газа), использование которых приводит к увеличению концентрации парниковых газов в атмосфере и, как утверждают адепты Киотского протокола, к глобальному изменению климата.

ИРИНА Ъ-РЫБАЛЬЧЕНКО

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...