фестиваль театр
В воскресенье вечером исполнением "Реквиема" Верди откроется Эдинбургский международный фестиваль — один из самых престижных исполнительских форумов мира. Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Среди европейских театральных фестивалей идет постоянная подковерная борьба за первенство. Вес Эдинбургского фестиваля обычно сравнивают с фестивалем в Авиньоне. Делают это, как правило, заочно, потому что очевидцу никогда бы не пришла в голову идея сопоставлять два фестиваля. Сравнивать можно разве что "Авиньон-офф" и эдинбургский "Фриндж" — безразмерные скопища приехавших на выставку-ярмарку малоформатных постановок, один — самый крупный во франкофонном мире, второй — в англоязычном. Что касается Festival d`Avignon и Edinburgh International Festival, то они, несмотря на совместное лидерство в международной табели о рангах, строятся на совершенно разных принципах.
Авиньонский фестиваль, во всяком случае в его нынешнем виде (см. Ъ от 27 июля), все больше обретает черты авторского, кураторского проекта. Он посвящен собственно драмтеатру, и если вдруг его программа и клонится в сторону танца, музыки, новой драматургии или мультимедийных проектов, то лишь потому, что такой крен кажется актуальным нынешнему куратору фестиваля. Ровесник Авиньонского Эдинбургский (обоим скоро исполнится 60 лет) — из другой породы. Это так называемый городской фестиваль, какие устраивают во многих богатых городах мира и куда свозят для развлечения охочих до искусства горожан образцы разных жанров — тут вам и драма, и танец, и балет, и опера, и симфонические концерты. На таких фестивалях обычно не кипят споры о будущем театра, здесь не выявляются (и не имитируются, что в иных местах нередко происходит) "тенденции". Если в Авиньоне не без оснований считают, что "офф" отчасти паразитирует на славе "главного" фестиваля, то с Эдинбургским фестивалем — если иметь в виду престиж в профессиональной, а не в обывательской среде — дело обстоит с точностью до наоборот.
Скажем, ни один из кураторских фестов Европы давно не приглашает драматические спектакли Петера Штайна. Он, конечно, известный мастер, но сегодня совершенно неактуален. А в Эдинбург зовут и гордятся: к нам приехал наш любимый, Петер Штайн наш дорогой! Потому что зрители к нему привыкли. Сейчас господин Штайн представит в Эдинбурге мировую премьеру спектакля по пьесе шотландского драматурга Дэвида Хэрроуэра "Черная птица". Впервые увидит свет рампы в Эдинбурге пьеса "Молельня" другого шотландца — Шана Хана. Она посвящена донельзя актуальной сейчас в Великобритании теме межконфессиональных противоречий. Зрителей также ждет встреча с еще одним драматургом — всемирно известным ирландским классиком Джоном Сингом. "Друид-театр" с родины Синга покажет в Эдинбурге полное собрание его сочинений — все пьесы на одном фестивале.
Сказанное выше не означает, что спектакли появляются в Эдинбурге совсем уж с бухты-барахты. Иногда они связываются в маленькие циклы. Вот, например, из Японии приезжает труппа традиционного театра но с трагедией "Сумидагава". В Эдинбурге вспомнили, что Бенджамен Бриттен однажды видел в Токио эту пьесу о женщине, приходящей на место гибели своего сына, и под сильным впечатлением от но написал оперу "Река Керлю". К гастролям японцев фестиваль заказал новую постановку этой оперы, ее осуществит французский режиссер Оливье Пи. Вообще, появление японского спектакля — исключительное событие: фестиваль в Эдинбурге долгие годы сопротивлялся поразившей Европу моде на восточное и вообще экзотическое искусство.
Если в драме эдинбуржцы стойко привержены Петеру Штайну, то в области балета — Джорджу Баланчину. Причем в исполнении американских трупп. Кажется, в США не осталось уже ни одной мало-мальски значимой балетной труппы, которая бы не побывала на Эдинбургском фестивале. А в этом году Баланчина станцуют еще к тому же Национальный балет Нидерландов и Шотландский балет. Впрочем, и на данс-поле проникают европейские свежие ветры. Несколько лет назад в Эдинбурге побывала актуальная немка Саша Вальц со спектаклем "Тела". Теперь она приезжает вновь — с жесткой и безысходной по настроению, но очень мощной по воплощению постановкой "Impromptus" на музыку Шуберта, которая стала год назад одним из главных событий Авиньонского феста.
Наконец, еще одна ниточка, связывающая островной Эдинбург с европейским фестивальным рынком,— очень популярная в последний год чеховская "Чайка" венгерского режиссера Арпада Шиллинга (в Москве она была показана в прошлом декабре в рамках фестиваля NET). Венгры играют Чехова без костюмов и декораций, как обычные современные люди, в которых вдруг "находятся" герои русского классика. Однако главная сенсация состоит даже не в том, как именно исполняется венгерская "Чайка", а в том, что на Эдинбургский фестиваль наконец дали залететь птице из Центральной Европы. Ведь до сих пор для директора Эдинбурга Брайана Макмастера география заканчивалась Германией. А дальше на восток театра — ни драматического, ни балетного — словно и не существовало вовсе, разве что отдельные музыканты носились в воздухе над непонятными и неинтересными землями.