Издан перевод одного из многочисленных учебников для писателей: американский теоретик и практик Джеймс Н. Фрэй советует, "Как написать гениальный роман". Книга так и просится в рецензию. А все благодаря бесконечным конкурсам, что соблазняют наградами, но не объясняют, как делается литература, благодаря издателям, штампующим тексты по одним и тем же моделям, но не желающим следить за качеством продукции. Перевод названия не совсем точен: автор говорит не столько о "гениальных", сколько о "чертовски хороших", даже "обалденных" текстах. Вообще-то считается, что для создания таковых необходимы такие конкретные вещи, как талант и вдохновение. А обучение письму столь же сомнительно, как, например, обучение сексуальной технике. Тому, у кого с этим все в порядке, помощь не понадобится, а если у кого проблемы — тоже не спасет. Видимо, смелый американец из тех, кто уверен, что хорошая техника таланту не помеха.
Автор сразу просит отложить его книгу тех учеников, что желают сочинять под Вирджинию Вулф или Джеймса Джойса — настолько, наверное, это запущенные случаи. Но и набор тех писателей, с которых он запросто "снимает мерки", тоже неплох: Диккенс со своим Скруджем, Флобер с Эммой Бовари, Хемингуэй со стариком, Кен Кизи с Макмерфи и даже Набоков с Гумбертом Гумбертом ("Он грубиян, но в его сердце полыхает страсть",— пересказывается здесь сюжет "Лолиты").
Хотя сам Джеймс Н. Фрэй известен в Америке и как писатель, эта книга совершенно не похожа на те исповеди профессионалов, к которым мы привыкли по "Письменному столу" Каверина или по сборнику "Как мы пишем", где писатели 1930-х одинаково открыто говорили о тайнах вдохновения и о секретах повседневной работы (Алексей Толстой советовал перед тем, как садиться за письменный стол, обязательно очистить желудок). У американца заветные тайны мастерства оказываются довольно прозаичными: разработать "пошаговый план", выбрать форму повествования, прописать диалоги и поменьше тратить времени на телевизор. Фрэй в буквальном смысле "поверяет гармонию алгеброй": у него есть целая глава, где прикидывается, сколько можно написать романов на единицу времени. Гонорары, правда, тут не подсчитаны, но издательские чеки неизменно упоминаются как мерило "гениальности" романа.
Вот, например, одна из рекомендаций: "Не используйте в одном предложении много сравнений подряд". Но тогда "обалденными" нельзя назвать, например, произведения Саши Соколова или Ольги Славниковой. "Читатель хочет видеть бойца, а не слабака, рыдающего от жалости к себе" — но это не подойдет Александру Мелихову или Людмиле Петрушевской. Запрет на "отталкивающие сравнения" противоречит творчеству Юрия Мамлеева, Владимира Сорокина или Мишеля Уэльбека. А четкая "связь между событиями" не всегда характерна для произведений Милана Кундеры. "Красивая молодая девчонка, увлекающаяся фашистской пропагандой, добрая бабушка, изготовляющая бомбы" — все это для Фрэя неудачные гиперболы. А для новейших писателей это уже классика. Остается только предполагать, что грядущие литераторы вновь будут живописать добрых бабушек с пирожками вместо бомб и девчонок, увлекающихся мальчишками. Тогда книга "Как написать гениальный роман" вновь пригодится.
У американца Фрэя есть очень ценное замечание о необходимости строгой и даже "разрушающей" критики, той самой, над которой стоит задуматься, даже если "сначала вы озвереете, может, расплачетесь или напьетесь, будете биться головой о стену...". Впрочем, существует и совершенно другой подход. В новой книге Марины Москвиной "Учитесь видеть" писательский труд предстает чуть ли не "обмазанным медом". Сочинительство здесь сравнивается с любовью, с полетом и кучей других не лишенных приятности вещей. Столько комплиментов, что в какой-то момент начинаешь сомневаться, не о банкирах или продавцах мороженого уже идет речь.
Хотя родилась эта книга во вполне конкретных обстоятельствах: писательница десять лет вела мастер-класс creative writing в одном из московских гуманитарных институтов. Судя по всему, Москвина практиковала некабинетный способ обучения: во-первых, постоянно приводит в пример саму себя (в книгу вплетены писательские эссе о Резо Габриадзе, Юрии Ковале и Дине Рубиной). Во-вторых, писательница смело выводила своих студентов на улицу, чтобы те творили, что называется, прямо с натуры (ученические этюды приводятся тут же). Поэтому взамен описаний всяческих ретроспекций, инверсий, кульминаций и других заумных приемов в книге преподносятся простые надежные советы. Например, о важности "эффекта ботинок" — этим секретом Москвина, словно Холмс Ватсона, одаривает своих подопечных. Есть в учебнике еще несколько советов, "как прихватить натуру", но все же главный вывод: "Давай самое сокровенное, а техника — дело наживное". Очень соблазнительно Москвина все это описывает, и примеры колоритные приводит: то цитатку из поэта Левитанского о том, что надо только "восстановить за словом слово", то высказывание героя Уильяма Сарояна про ноябрьский нью-йоркский снег как "самый совершенный стиль".
Марина Москвина написала необычайно оптимистичную книгу. Но именно из-за таких книг-сирен, услаждающих слух начинающих, конкурсы и получают лишнюю пару тонн любительских опусов. Наверное, неплохо научиться летать, как любимый персонаж Марины Москвиной "Чайка по имени Джонатан Ливингстон", но приземляться все равно придется за одинокий письменный стол.
Джеймс Н. Фрэй. Как написать гениальный роман / Перевод с английского Н. Вуля. СПб.: Амфора, 2005
Марина Москвина. Учись видеть. Уроки творческих взлетов. М.: Гаятри, 2005