Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:
— Теперь да. Чтобы стать настоящим оппозиционером, необходимо соблюсти три условия: хапнуть часть советской собственности, сделать ее прозрачной, тем самым выступив примером для молодежи. И третье — возбуждение уголовного дела. Будет комично, если Касьянова посадят за дачу Суслова.
Михаил Бугера, замруководителя фракции "Единая Россия", автор запроса в Генпрокуратуру об уклонении нефтяных компаний от налогов, после которого было возбуждено уголовное дело против Михаила Ходорковского:
— Не похож. И вообще, политика не его занятие. Политик должен уметь открыто вести дискуссию, а за Касьяновым я этого не наблюдаю. Если прокуратура возбудила уголовное дело, то еще не значит, что оно дойдет до суда. Касьянов очень осторожный человек и не доведет процесс до крайностей.
Михаил Делягин, председатель президиума Института проблем глобализации, в 2002-2003 годах советник премьер-министра Касьянова:
— Давно, а мы идем к тому, что скоро на всех политиков--нечленов "Единой России" будут заведены уголовные дела. Касьянов сейчас за границей, и похоже, его хотят заставить там остаться, жена наверняка будет умолять его не возвращаться — Ходорковский вернулся и был посажен. Но это дело бросает тень и на президента, ведь приватизация таких объектов, как дачи в Троице-Лыкове, без соглашения с ним не могла быть. Если из-под носа Путина приватизируют земли золотого фонда, что президент контролирует?
Вячеслав Володин, секретарь президиума генсовета партии "Единая Россия", вице-спикер Госдумы:
— При чем тут это? Касьянов, безусловно, политик, но занимается бизнесом, имел крупную госдолжность — здесь есть поле для проверок. А политической подоплеки в этом деле нет. Любой гражданин должен отвечать за соблюдение законодательства, и Касьянов не исключение.
Юрий Скуратов, президент фонда "Правовые технологии XXI века", бывший генпрокурор России:
— В глазах Запада — да. Запад сделал ставку на Касьянова, и наша прокуратура тут как тут. Она уже давно превратилась в орган, обслуживающий политические интересы, и ей будет трудно доказать, что тут есть вина Касьянова. А должностные лица вполне могут в последний день пребывания на высоком посту принимать "интересные" решения, как, например, министр Артюхов.
Алексей Волин, в 2000-2003 годах заместитель руководителя аппарата правительства:
— Пока нет: настоящий оппозиционер должен заниматься активной политической деятельностью, а Михал Михалыч ею не занимается. Но есть шанс искусственно сделать из него настоящего оппозиционера, как сделали из секретаря московского обкома КПСС Бориса Ельцина. Если Касьянов захочет стать настоящим оппозиционером, то он вернется.
Владимир Рыжков, независимый депутат Госдумы:
— В нашей стране возбуждаются и закрываются тысячи уголовных дел. Пока о деле Касьянова всерьез говорить рано, никакой политической подоплеки здесь нет. Более того, если Генпрокуратура разберется и выяснит, что Касьянов не виноват, то для его политической карьеры это пойдет на пользу.
Сергей Ковалев, председатель общества "Мемориал":
— Нет. И маловероятно, чтобы он вдруг допустил дачную аферу. Деньги у него есть, но он не тот человек, который будет рисковать ими из-за дачи. Лужкова и Примакова тоже пытались разоблачить, но они стали вести себя правильно и неплохо живут. Касьянов, скорее всего, попробует откупиться.
Леонид Невзлин, управляющий контрольным пакетом акций Group MENATEP:
— Посмотрим, у него теперь один выбор — либо профессионально заняться политикой, чтобы не было больших пауз между заявлением о намерении участвовать в президентских выборах и возбуждением уголовного дела, либо остаться за рубежом.