Событие недели — "Последний наряд" (The Last Detail, 1973) Хэла Эшби (28 июня, "Культура", 22.15 ****). Эшби (1929-1988) снял считанные фильмы, совсем ничего, но в 1970-х годах каждый из них становился событием, в том числе политическим. Трагедия искалеченного ветерана Вьетнама "Возвращение" (Coming Home, 1978) и биография кантри-барда Вуди Гатри "Дорога к славе" (Bound for Glory, 1976). Сатира на коррумпированную никсоновскую эпоху "Шампунь" (Shampoo, 1975) и экранизация романа Ежи Косинского "Быть здесь" (Being There, 1979) о дебиле-садовнике, ставшем национальным гуру. Потом Эшби куда-то запропастился: последний его громкий проект — документальный фильм о концерте The Rolling Stones "Проведем вечер вместе" (Let`s Spend the Night Together, 1982). Умер он незаметно: о том, что такой режиссер был, напомнил Шон Пенн, посвятивший в 1991 году его памяти свой режиссерский дебют. Оказалось, что в 1980-х годах с Эшби никто из киноиндустрии просто-напросто не хотел иметь дела. Режиссер-затворник плотно подсел на наркотики и работал над своими фильмами столь тщательно, что не мог ничего довести до конца. "Последний патруль", возможно, лучший его фильм: что называется, мужское кино, грубое, матерное, очень печальное и человечное. Два морских пехотинца должны доставить с одного конца США на другой молоденького матроса, осужденного на восемь лет тюрьмы. Путешествие растягивается на пять дней. Матерые конвоиры и сами не прочь оттянуться вдали от глаз начальства и проникаются симпатией к пареньку, который явно не заслужил столь жестокой участи. Они хотят скрасить ему последние дни относительной свободы: надираются в барах и даже помогают ему лишиться девственности, прикупив проститутку в Бостоне. Но чем больше маленьких радостей они доставляют ему, тем невыносимее становится для него мысль о неволе. Эшби играет с ожиданиями зрителей, сам по себе рождается неподдельный саспенс. Вроде бы есть надежда, что конвоиры отпустят паренька, но такой финал был бы слишком неправдоподобен и пафосен: дорога в тюрьму завершится как должно. Еще один образец в лучшем смысле слова реалистического кино — "Это начинается сегодня" (Ca commence aujourdhui, 1999) Бертрана Тавернье (28 июня, "Первый канал", 3.40 ****). Тавернье — один из лучших французских режиссеров поколения 1970-х годов. Он "болен" интеллектуальной булимией: работает во всех жанрах, въедливо вживаясь в любой материал. В жизни это порой невыносимо: Тавернье может часами в равной степени компетентно, уличая собеседника в невежестве, рассуждать о поэзии сюрреализма или об особенностях работы отделов по борьбе с наркотиками, о первой мировой войне или грехах современного урбанизма. Приехав в свое время в Петербург, он два часа спорил с мэром Анатолием Собчаком о проблемах авторского права и завершил беседу безапелляционным: "Не знаю, хороший ли вы мэр, но юрист — никакой". "Это начинается сегодня" — сугубо реалистический, почти документальный, но увлекательный, как триллер, фильм о бедах северных провинций Франции, некогда процветавших, а потом на корню загубленных закрытием шахт и безработицей. Герой — учитель-энтузиаст, пытающийся почти в одиночку противостоять всем бедам мира. Вышестоящие бюрократы палец о палец не ударяют, чтобы помочь детям и их родителям. Матери приходят забирать детей из школы мертвецки пьяными или кончают с собой от безнадеги. Даже сын подруги героя оказывается маленьким вандалом, по ночам громящим школу. Несмотря на свою квазидокументальную природу, фильм иногда кажется антиутопией о грядущем крахе постиндустриального общества. А само название можно понимать двояко. То ли малые дела, которые все-таки совершает учитель,— проблеск надежды на лучшее будущее. То ли судьба городка Валансьен — прообраз будущего всей Европы. "Потерянный сын" (The Lost Son, 1999) Криса Менгеса, напротив, спекуляция на модной в Европе теме педофилии (24 июня, "Первый канал", 3.10 **). Один штамп громоздится на другой. Даниель Отей играет французского полицейского, перебравшегося в Лондон после того, как мафия убила его семью, и подрабатывающего грязным мелким сыском и шантажом. Естественно, человеческие чувства в его душе возродятся, когда, расследуя исчезновение брата жены своего друга, он выйдет на международную сеть педофилов, торгующих малышами-пакистанцами. Столь же стереотипна и роль Настасьи Кински: дорогая шлюха с благородным сердцем, погибающая под пытками, но не выдающая героя бандитам. Но хуже всего то, что развязка расследования не может заинтересовать зрителей по той простой причине, что главного и до самого финала не разоблаченного злодея играет актер с такой уголовной физиономией, что сомнений в его истинной сути не возникает ни на минуту. Столь же раздражает и разрекламированная "Необратимость" (L`Irreversible, 2002) Гаспара Ноэ (25 июня, НТВ, 4.15 *). Автор двух мизантропических андерграундных фильмов много лет не мог найти денег на постановку фильма своей жизни. Наконец нашел, но лучше бы продолжал прозябать в нищете, оставаясь живой легендой авторского кино. Главный козырь фильма — снятая в реальном времени и вполне дурацкая сцена жестокого анального изнасилования и избиения героини Моники Беллуччи в заплеванном подземном переходе. Ноэ рассказывает совершенно банальную историю разбитого счастья и мести: муж жертвы звереет и носится по злачным местам Парижа в поисках супостата. Отличие от других фильмов на ту же тему: Ноэ расположил эпизоды в обратной последовательности. Сначала месть, потом поиски, потом изнасилование, потом вечеринка, с которой на свою беду сбежала девушка, потом ее семейная идиллия. Вряд ли можно получить вменяемый ответ на вопрос, зачем это Ноэ понадобилось: судя по всему, просто ради понтов.