борьба за власть
Вчера в Дамаске открылся X съезд регионального отделения партии "Баас". Как ожидается, съезд даст зеленый свет сирийской перестройке — началу ограниченных реформ, главными из которых станут переход к свободным местным выборам и легализация новых политических партий. При этом съезд обещает стать ареной последнего боя "старой гвардии", представленной соратниками бывшего президента Хафеза Асада, и "новой гвардии" — выдвиженцев президента Башара Асада.
Открывшийся вчера в Дамаске четырехдневный форум "руководящей и направляющей силы сирийского общества", объединяющей в своих рядах 2 млн человек, стал первым партийным съездом, проводящимся в Сирии за последние пять лет. Напомним, что предыдущий съезд, проходивший в 2000 году, уже после смерти президента Хафеза Асада, одобрил выдвижение на пост партийного лидера его сына Башара. Вчерашнее появление в зале президента Башара Асада, обратившегося к съезду с приветственным словом, более тысячи делегатов съезда, как в добрые старые времена, встречали бурными продолжительными аплодисментами.
Последние пять лет правления Башара Асада стали для Сирии началом медленного перехода к новой эпохе, пришедшей на смену эпохе Хафеза Асада. Напомним, что когда в 2000 году Хафез Асад умер, операция по передаче власти вчерашнему офтальмологу Башару Асаду еще не была завершена. В итоге Башар Асад получил власть не от отца, а путем компромисса со старой элитой.
Между тем в отсутствие в стране нормальной политической жизни основная борьба продолжала идти внутри правящей элиты: президент продвигал на важные посты преданных ему людей, последовательно оттесняя старую гвардию. Так, в рамках административной реформы он ввел возрастной ценз для занятия высших должностей. Однако представители "старой гвардии" проявили завидную способность к политическому выживанию, вместо ухода на пенсию переходя в различные президентские советы и фактически сохраняя свое влияние. В итоге аппарат продолжал ориентироваться не столько на новых назначенцев башаровского призыва, сколько на своих бывших боссов.
Пытаясь переломить ситуацию и заручиться поддержкой Запада, президент Асад провел ряд либеральных реформ. Он разрешил спутниковое телевидение, негосударственные университеты и частные газеты. Однако попытка показать, что в Сирии есть реформаторы, которых Запад должен поддерживать, оказалась неэффективной. США продолжали считать сирийский режим авторитарным: сирийские компании не были допущены до участия в восстановлении Ирака, в то время как, например, иорданцам потери от реэкспорта иракской нефти были компенсированы. Кроме того, в 2004 году США ввели против Дамаска торговые санкции.
Стремясь сблизиться с США, Башар Асад ухудшил отношения с Францией. Так, одно из крупнейших газовых месторождений в регионе, расположенное в районе Пальмиры, было отдано американской компании, в то время как президент Жак Ширак лично лоббировал интересы французской Total. Потом, правда, контракт был аннулирован, но отношения с французами были испорчены. Что, в свою очередь, привело к угрозе сирийским интересам в Ливане. Так, в сентябре 2004 года Франция совместно с США разработала резолюцию СБ ООН #1559, содержавшую требование вывода сирийских войск. В результате после убийства ливанского экс-премьера Рафика Харири сирийцы были вынуждены в кратчайшие сроки покинуть Ливан.
Потеря Ливана обострила отношения президента со "старой гвардией": ее представители стали обвинять его в некомпетентности. Однако Башар Асад нанес удар первым. В течение последних двух месяцев он радикально обновил состав правительства и силовых структур. После задержания банды грабителей банков, которую возглавлял брат одного из видных сирийских генералов, началась кампания разоблачений и чисток, в результате которых из правительства и силовых структур были вычищены многие представители "старой гвардии".
В итоге начавшийся вчера съезд партии "Баас" стал фактически съездом победителей. Для того чтобы окончательно избавиться от "старой гвардии", президенту Асаду необходимо освободиться от ее идеологического наследия. Прежде всего речь идет о смене внешнеполитического курса. Новыми лозунгами стали понятные для населения идеи национального благополучия и региональной интеграции.
Другим приоритетом может стать экономическая либерализация. Речь идет прежде всего об иностранных инвестициях в туристический сектор, для развития которого у Сирии есть все ресурсы: начиная от побережья и исторических памятников и заканчивая дешевой рабочей силой. Кроме того, открытие страны для инвесторов будет означать и выбор внешней ориентации. В данном случае, скорее всего, упор будет делаться на инвесторов из Европы, прежде всего из Франции.
Под предлогом борьбы с коррупцией и привлечения иностранных инвесторов процесс расставания со "старой гвардией", скорее всего, будет завершен. Дело в том, что в Сирии как частный, так и государственный сектор развивались под крышей представителей власти и силовиков. Поэтому уход из власти тех, кто делал карьеру во времена Хафеза Асада, неизбежно будет сопровождаться и перераспределением собственности. В этих условиях становятся возможны, например, уголовные процессы против тех местных олигархов, которые не сумеют договориться с окружением Башара Асада.
В свою очередь, у оппонентов президента нет идей, которые они могли бы предложить взамен. Идея "Великой Сирии" перестала существовать после вывода войск из Ливана. А панарабизм стал фикцией, от которой партия должна будет отказаться. Одновременно это будет означать роспуск общеарабской "Баас" и превращение ее сирийского представительства в национальную правящую партию.