 |
ФОТО: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ  Академия наук ищет способ выйти из-под огня без потерь в недвижимости и госфинансировании |
Общероссийский протест зародился в стенах Российской академии наук неделей раньше. 17 и 18 мая общее собрание РАН планировало обсудить программу модернизации этой организации, составленную руководством академии по поручению Владимира Путина.
Президент дал академикам это поручение еще в прошлом году, после того как они пожаловались ему на министра Андрея Фурсенко. В сентябре коллегия Министерства образования и науки выпустила документ с названием "Концепция участия Российской Федерации в управлении государственными организациями, осуществляющими деятельность в сфере науки". По сути, это был план ликвидации Академии наук. В документе говорилось: "Ядро госсектора науки составят федеральные центры науки и высоких технологий (сеть национальных лабораторий), государственные научные центры, межотраслевые центры науки, научно-образовательные центры, крупные университетские комплексы". Академия наук в списке не упоминалась.
Нобелевские лауреаты академики Жорес Алферов и Виталий Гинзбург обратились за защитой к президенту. Тот вызвал министра образования и науки Фурсенко и в присутствии руководителей Академии наук в свойственной ему сдержанной манере дал понять министру о его неполном служебном соответствии. "Ни у кого нет намерения разрушать РАН,— сказал президент, глядя на академиков, и добавил, переведя взгляд на министра: — Вопрос в том, чтобы она не растворилась в бурном водовороте событий, участниками которых мы все являемся. Мы хотим, чтобы у академии было будущее".
Затем президент попросил ученых изложить свое видение будущей Академии наук, а министра Фурсенко — впредь учитывать мнение академиков. Случилось это 26 октября прошлого года, и буквально в тот же день академики под руководством первого вице-президента РАН Валерия Козлова начали писать собственную концепцию реформирования академии. А Фурсенко поручил главе департамента госполитики в области науки своего министерства Дмитрию Ливанову написать новую концепцию реформирования российской науки в целом с учетом пожеланий президента.
К началу мая и академик Козлов, и господин Ливанов имели готовые документы. Академическую концепцию должны были обсудить и утвердить академики на общем собрании 17-18 мая. Но господин Ливанов обнародовал свой документ раньше: 6 мая он зачитал его на расширенной коллегии Минобрнауки, где присутствовали вице-президенты РАН Валерий Козлов, Александр Некипелов и главный ученый секретарь РАН Валерий Костюк. Те проинформировали президиум академии о новом министерском плане, но забыли посвятить в его подробности рядовых академиков, не входящих в президиум. В итоге рядовые академики перед началом общего собрания РАН знали только одно: министр Фурсенко придумал новую концепцию, которую он 26 мая представит на заседание правительства, а Михаил Фрадков ее утвердит. А какой новый план реформирования науки мог придумать, по мнению рядового академика, министр Фурсенко? Еще хлеще прежнего.
Когда собрание началось, академики вместо того, чтобы обсуждать собственный план модернизации РАН, набросились на министра. Министр, неосмотрительно пришедший на собрание, остался в одиночестве против 1211 разъяренных действительных членов и членов-корреспондентов РАН.
Тон обсуждения новой концепции Минобрнауки задал академик Дмитрий Львов: "Раньше в России были две беды — дураки и дороги. Теперь появилась третья, страшная, беда — дураки, указывающие нам дороги". В зале запахло скандалом. И академик Владимир Захаров поспешил почетче очертить круг "дураков": "Многие хотят представить Владимира Владимировича Путина авторитарным тираном. Это, конечно, не так. Но предполагать, что в окружении президента есть люди, равные собравшимся в этом зале, ошибочно".
Все последующие выступавшие излагали свое мнение по поводу министра Фурсенко и его плана удушения отечественной науки с целью последующей приватизации имущества жертвы. На второй день собрания академики пришли к выводу, что министр лишь марионетка, которой управляют заинтересованные в приватизации академического имущества олигархи и кремлевские чиновники. "Я утверждаю, что есть заговор с целью захвата и приватизации научных учреждений",— заявил вице-президент РАН Геннадий Месяц в лицо Андрею Фурсенко.
Только к концу второго дня обсуждения один из академиков заступился за министра. "Послушайте, коллеги, кажется, мы тут с вами что-то не то обсуждаем,— обратился к собранию академик Евгений Свердлов.— Мне только что принесли концепцию министерства, я ее проглядел. Знаете, а она неплохая, гораздо лучше нашей собственной программы модернизации академии". Но было поздно. Слова академика Свердлова никто не услышал. Критика министерской программы продолжалась до окончания общего собрания, хотя никто из критиковавших ее не читал.
Собрание закончилось, академики разъехались по своим институтам озлобленные на министра Фурсенко и обеспокоенные грядущими неприятностями. А "Власть" решила ознакомиться с программой, которая так разгневала ученых.
|
|
||||
|
Прямо на общем собрании академии вице-президент РАН Геннадий Месяц (слева) раскрыл заговор министра Андрея Фурсенко (справа), который раздает государственные научные деньги "разным ООО, липовым фирмочкам типа 'Рогов и копыт'"
|
|||||
Во-первых, это 450 академических институтов, объединенных в Российскую академию наук (110 тыс. сотрудников). Во-вторых, 80 тыс. сотрудников примерно 100 государственных научных центров (ГНЦ) и федеральных научно-производственных центров (ФНПЦ). Так с середины 1990-х годов называются бывшие всесоюзные НИИ ведомственного подчинения, которые входили в структуру отраслевых советских министерств и госкомитетов — тяжелой, легкой, пищевой промышленности, рыбного хозяйства и т. д. И наконец, к третьей части российской науки относится около 1200 бывших отраслевых НИИ, не сумевших или не захотевших получить в свое время статус ГНЦ или ФНПЦ. Сколько в них научных сотрудников, никто оценить не может даже примерно, потому что невозможно проконтролировать, чем на самом деле занимаются в большинстве этих учреждений. "Нормативно-правовое регулирование этих организаций, существующих в форме ГУПов (государственных унитарных предприятий.— 'Власть'), просто отсутствует",— сказал "Власти" автор новой министерской концепции реформирования науки Дмитрий Ливанов.
В первой, вызвавшей недовольство президента министерской концепции предусматривались полный развал всех трех отдельно стоящих конструкций российской науки — двух небоскребов РАН и ГНЦ и деревеньки ГУПов, а затем строительство с нуля новенького поселка коттеджного типа из 100-200 "федеральных центров науки и высоких технологий (национальных лабораторий), государственных научных центров, межотраслевых центров науки". По новой министерской концепции главный небоскреб — Российская академия наук — остается нетронутым. Более того, к нему пристраивается еще пять этажей из бывших отраслевых академий, имеющих государственный статус (образования, медицинских наук, сельскохозяйственных наук, архитектуры и строительных наук, художеств). Как пояснил Дмитрий Ливанов, "этим академиям просто будет прекращено государственное финансирование, а те их подразделения, которые занимаются фундаментальными исследованиями, будут переданы РАН".
Таким образом, акционированию и приватизации подлежат по новой министерской концепции как раз неакадемические НИИ. В течение ближайших двух лет будет проведена ревизия всех ГНЦ и ФНПЦ. А 1200 ГУПов даже ревизовать никто не станет.
К 2010 году должно быть приватизировано 400 ГНЦ и ГУПов. Их новые владельцы обязаны в течение пяти лет сохранять профиль приватизированной недвижимости, и только с 2015 года они получат право перепрофилировать ядерный или авиаконструкторский ГНЦ во что им хочется — хоть в казино.
Вместо первоначально планировавшихся 100-200 национальных лабораторий по новому плану министерство создаст их всего 5-7. Прообраз отечественной национальной лаборатории уже известен. На коллегии Минобрнауки глава Курчатовского института академик Евгений Велихов трижды обращался к министру Фурсенко со словами: "Андрей Александрович, а разве наш институт в его нынешнем виде не заслуживает статуса национальной лаборатории?" На третий раз министр не выдержал: "Я вас слышал, Евгений Павлович. Считайте, что мы с вами договорились".
Прекращая финансирование отраслевых академий и НИИ, государство планирует увеличить финансирование РАН. В 2008 году академия получит 35 млрд рублей, почти вдвое больше, чем сейчас. При этом академии предлагается (не предписывается, а именно предлагается) сократить штатное расписание на 20-30%. Таким способом государственные расходы на одного сотрудника РАН (как научного сотрудника, так и сотрудника технического персонала) планируется довести до 750 тыс. рублей в год, а среднюю заплату — до 30 тыс. рублей в месяц.
Не обойдены в министерской концепции и пенсионеры: увеличение пенсий — ключевой инструмент омоложения российской науки, где средний возраст академика перевалил за 70 лет. "Часть средств, поступающих за счет приватизации, будет использована для создания и пополнения специализированного пенсионного фонда РАН",— пообещал господин Ливанов.
Таким образом, видно, что министр Фурсенко буквально выполнил указание президента Путина не утопить Академию наук в бурном водовороте современной российской жизни. Но молодой и неопытный министр сделал другую ошибку. Он забыл, что академики в нашей стране работают не только в РАН, но и в отраслевых институтах. И что именно эта разновидность академиков наиболее влиятельна и опасна для него. В основном академики из ГНЦ и ФНПЦ числятся в РАН по отделению энергетики и машиностроения, самого, кстати, крупного по численности отделения Академии наук. Академик-секретарь этого отделения Владимир Фортов жаловался "Власти": "У меня там одни генеральные конструкторы, у каждого минимум по две звезды героя на груди, как я могу их удержать?"
Совладать с ними министру будет действительно трудно, если вообще возможно. Академики-герои уже объявили войну министру Фурсенко. На собрании РАН на трибуну с трудом забрался пожилой академик Сергей Ковалев. Повернувшись к министру, он сказал: "Платон хотел создать государство, которым управляли бы ученые. Я, конечно, не Платон, я всего лишь атомные подводные лодки делаю. Но вам, Андрей Александрович, я скажу, чем занимаетесь вы. Вы намеренно и планомерно подрываете обороноспособность нашей державы".
Вот если не нобелевские лауреаты, а эти академики дойдут с жалобой до Путина, то Минобрнауки придется придумывать еще один, уже третий по счету, план реформирования российской науки. И, скорее всего, заниматься этим будет новый министр.
Вице-президент РАН Валерий Козлов верит в будущее науки при условии удвоения госфинансирования. — Почему академики заступаются за отраслевую науку? — Академики в отличие от чиновников не привыкли делить науку на части. Прекращать финансирование государственных научных центров, а тем более ликвидировать их ни в коем случае нельзя. Кроме того, РАН против приватизации наших ведомственных ГУПов. У нас есть предприятия в Подмосковье, издательства, фабрики. Все это нам нужно, и все это, поверьте, очень эффективно работает. Заявляю официально, что мы не против акционирования. Однако мы серьезно опасаемся возможности последующего перепрофилирования наших учреждений. И мы будем настаивать, чтобы пакеты акций целиком принадлежали государству и были переданы в управление РАН. — Вы верите в заговор олигархов с целью приватизации имущества РАН? Об этом много говорили на общем собрании. — Насчет заговора утвердительно ответить не могу. Но отдельные нечестные люди с деньгами действительно посягали на имущество академии. Это было в прошлом году. Известные и богатые люди (их фамилии я не назову) пытались заполучить историческое здание РАН на северо-западе столицы по жульнической схеме с подделкой документов. В РАН о готовящейся махинации узнали до того, как бумаги пошли в регистрационную палату. Аферу удалось пресечь. Заявляю мошенникам: махинации с имуществом академии у вас не пройдут. — Каким еще опасностям подвергается имущество академии? — По новому Земельному кодексу РАН будет вынуждена платить налог на землю, на которой располагаются научные учреждения, а их у нас порядка 200 только в Москве. Это же абсурд. Мы, некоммерческая организация, должны платить огромные деньги за федеральную землю. Зачем науку вмешивают в финансовые дела? Нет ответа. Я спросил в Минэкономразвития, что будет с земельными долгами академии, которые обязательно появятся. Меня успокоили, сказав, что все проблемы с долгами РАН государство берет на себя. — И вы поверили? — Я умеренный оптимист и считаю, что кризис был еще два-три года назад. Сейчас положение науки в России стабилизируется. Поверьте, все скоро нормализуется. Думаю, к 2008 году бюджет науки в России будет удвоен. Записала Анна Героева "Президент Академии определяется Нами" Одно из опасений академиков состоит в том, что в результате реформы они потеряют самостоятельность — не смогут сами утверждать свой устав (это будет делать премьер РФ) и выбирать президента (его будет предлагать президент РФ). Между тем история показывает, что терять им особенно нечего. Первое Положение об учреждении Академии наук и художеств было составлено в 1724 году незадолго до смерти Петра I. Формальным главой академии был император: "Но чтоб сие здание непременно и полезно было, то имеет оное токмо под ведением императора, яко протектора своего быть и само себя править". Однако президента академики выбирали сами на год или на полгода. Реальной властью в академии обладал не президент, а назначаемые императором кураторы: "Ученые люди, которые о производстве наук стараются, обычно мало думают о собственном своем содержании, того ради потребно есть, чтоб Академии кураторы непременные определены были". Следующий академический устав, подписанный Елизаветой Петровной в 1747 году, предоставлял императрице право выбора президента: "Всеми академиками, адъюнктами так, как университетом и прочими департаментами... определенный от Ее Императорского Величества президент управляет и повелевает". Эта норма сохранялась вплоть до Февральской революции. В подписанном Александром I в 1803 году Регламенте Академии наук говорится, что "президент Академии определяется Нами из особ первых четырех классов". "Как особа, избираемая Нами на сие место,— говорилось в регламенте,— должна быть достойна оного своими обширными знаниями и любовью к наукам, то самая доверенность, которою мы его удостаиваем, будет залогом попечений и ревности, которые употребит он к тому, чтобы Академия стремилась к цели, ей назначенной". Почти в той же редакции этот пункт содержится и в подписанном Николаем I Уставе Санкт-Петербургской Академии наук (1836 год). Устав 1836 года действовал до 1927 года. Правда, Временное правительство внесло в него несколько поправок. Академия получила право сама избирать президента, однако выбор академиков должен был утверждаться правительством. При советской власти президент избирался так же. Согласно принятому в 1927 году Уставу Академии наук СССР, "президент Академии наук Союза ССР избирается сроком на пять лет общим собранием Академии из числа ее действительных членов и утверждается Советом народных комиссаров". В 1930 году выбор стал утверждать не СНК, а президиум ВЦИК. Зато в уставе 1935 года об утверждении выборов ничего не говорится: "Президент Академии наук, а также 1-й и 2-й вице-президенты и непременный секретарь избираются общим собранием сроком на пять лет из числа действительных членов Академии наук". Однако кандидатуры на эти посты предварительно утверждались в Политбюро ЦК ВКП(б). Кроме того, до 1938 года существовала партгруппа академиков, которая должна была проводить линию партии на общих собраниях академии. Устав академии до революции утверждал император. В советское время формально этот документ стал утверждаться и изменяться общим собранием. "Изменение устава Академии наук СССР,— говорится в уставе 1963 года,— производится по решению общего собрания Академии наук, принятому большинством не менее 2/3 голосов общего числа действительных членов Академии". Однако устав, а также изменения и дополнения к нему рассматривались и утверждались на заседаниях Политбюро. Под контролем партии находились и выборы в академию. В 1928 году была создана комиссия Политбюро по руководству выборами в АН СССР. Такая же комиссия создавалась и перед выборами в 1931 году. Кандидатуры академиков и членкоров утверждались в ЦК ВКП(б) и в последующие годы. |
