Событие недели — "Заблудшие" (Les Egares, 2003) Андре Тешине, одного из ведущих французских режиссеров, почти что живого классика (6 мая, РТР, 0.45 ***). О Тешине принято говорить, что он совмещает традиции "новой волны", прежде всего Франсуа Трюффо, с пресловутым "французским качеством", которое авторы "волны" сначала сбросили с парохода истории, а потом, уже в зрелом возрасте, пожалели и отчасти реабилитировали. Имя Трюффо возникает в связи с Тешине потому, что их роднит нежное, осторожное внимание к подросткам. Многие фильмы Тешине говорят об инициации, о вступлении во взрослую жизнь, часто — в экстремальных обстоятельствах: его подростки не столько живут, сколько выживают. А апелляции к "французскому качеству" означают просто то, что с годами Тешине заматерел и приобрел вкус к классицизму, впрочем не мертвенному. "Заблудшие" — идеальный фильм Тешине. Полуреалистическая история, полупритча, линейный, вполне классический рассказ, окутанный светом и воздухом леса, где разворачивается действие. Летом 1940 года, поддавшись всеобщей панике, молодая учительница, вдова с двумя детьми, бежит вместе с тысячами беженцев на юг из Парижа, в который со дня на день должны вступить немецкие войска. Колонну беженцев расстреливают немецкие самолеты: в этой неожиданно для режиссера жестко снятой сцене героиня теряет все: вещи, автомобиль. Спасителем оказывается загадочный, бритый наголо, временами напоминающий клоуна подросток без прошлого, одинокий волчонок, в котором, как выяснится, может проснуться настоящий зверь. Он приютит семью в странном доме в лесу. Здесь нет ни радио, ни часов, здесь, вне времени, герои проживут всю войну. Но война для Тешине лишь предлог, лишь идеальные обстоятельства, чтобы разыграть камерную пьесу на свою излюбленную тему взросления детей. Еще один шедевр европейского кино — "Короткий фильм об убийстве" (Krotki film o zabiajaniu, 1988) Кшиштофа Кесьлевского (12 мая, "Культура", 22.20 *****). Киновариант теленовеллы из проекта "Декалог", в котором случаи из современной польской жизни иллюстрировали — не всегда убедительно и очевидно — библейские заповеди. Вариация на тему "не убий" — самая совершенная "библейская" работа Кесьлевского и самый радикальный в истории фильм, направленный против смертной казни. Убийство, совершенное отдельным человеком, и убийство во имя государства для Кесьлевского в равной степени отвратительны и показаны в неприглядных подробностях. На экран порой тяжело смотреть, но режиссера ни в коем случае не обвинишь в ударах "ниже пояса", в погоне за шоковым эффектом. Слишком уж размеренно и скорбно он выстраивает и сводит воедино сюжетные линии, никогда, даже в самых страшных сценах не "повышая голоса", не сбиваясь на истерику. Наверное, это и есть в лучшем смысле слова мистический "кинематограф жестокости": недаром имя Кесьлевского очень быстро встало в один ряд с именами Бергмана, Брессона или Тарковского. Неторопливо, долго будет мыть свою машину, искать клиентов пожилой таксист. А молодой парень — бродить по городу, увеличивать в фотоателье любительские снимки какой-то девочки, строить глазки девушке в кафе. А его ровесник-адвокат — готовиться к последнему экзамену на юрфаке. Потом парень сядет в такси и попросит отвести его к реке, на берегу которой он методично и зверски задушит и забьет камнями таксиста. Он станет первым клиентом начинающего адвоката и первым, кого ему не удастся спасти. Еще один, относительно ранний, фильм Кесьлевского — "Без конца" (Bez Konca, 1984), вариация на тему загробной жизни, точнее, незримого, духовного присутствия на земле тех, кто давно умер и похоронен (11 мая, "Культура", 22.10 ***). Возможно, сама коллизия слишком отработана кинематографом, да и дает относительно мала простора для фантазии, но это не лучшая работа Кесьлевского. Возможно, режиссер представлял себя отчасти адвокатом, призывающим понимать человеческие импульсы и не судить себе подобных. В фильме "Без конца" герой — вновь адвокат, только мертвый. Он бессильно наблюдает, как пытается и не может привыкнуть к жизни без него жена, как его коллега берется защищать его подопечного, от работы с которым ранее отказывался. "Вдали от рая" (Far from Heaven, 2002) Тодда Хейнса — блестящая стилизация под утрированные во всем, от эмоций до цветовой гаммы, барочные, "пламенеющие" социальные мелодрамы 1950-х годов, непревзойденным мастером которых считается Дуглас Серк (10 мая, "Первый канал", 2.30 ****). Да и само действие разворачивается в 1950-х годах, когда о политкорректности никто и не слышал, тем более в латентно фашистской американской провинции. Сначала героиня переживает шок, узнав, что ее муж — гей. А затем подвергается остракизму местных кумушек как "красная": мало того что она "играла в театре с еврейскими мальчиками", так еще и завязала дружбу с единственным, кто может ее понять,— чернокожим садовником, ценителем живописи Жоана Миро. "Небесный капитан и мир будущего" (Sky Captain and the World of Tomorrow, 2004) Керри Конрана тоже стилизация, только под старые добрые комиксы (10 мая, РТР, 22.10 **). Сейчас вообще вошло в моду скрупулезно переносить на экран не только дух, но и букву комиксов. Иногда не понять, смотришь фильм или перелистываешь альбом. Сначала фильм весьма забавен. По улицам Нью-Йорка маршируют стальные гиганты, из-под ног которых чудом ускользает сварливая журналистка. Между небоскребами Небесный капитан сражается в гордом одиночестве с механическими стервятниками. А Анджелина Джоли с черной повязкой на глазу возглавляет командос, похищающих по заказу фашистов великих ученых. Но очень быстро любование графикой фильма утомляет, а сказать что-либо по существу автор, к сожалению, не умеет.