|
Арбитраж по-человечески |
Права юридического лица
Далеко не все российские юристы знают о том, что юридические лица могут быть заявителями в Европейском суде. Статья 4 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод говорит о том, что "суд может принимать жалобы от любого лица, негосударственной организации или любой группы частных лиц". Именно так написано в официальном английском и французском текстах. Но в ратифицированном русском переводе между "любым" и "лицом" вкралось слово "физическим".
Стать заявителем в Европейском суде по правам человека может как физическое, так и юридическое лицо, вне зависимости от организационно-правовой формы и признания его таковым в России. Так, например, в настоящее время суд рассматривает жалобы нескольких религиозных групп, которым отказали в регистрации в качестве юридического лица потому, что они не доказали свое 15-летнее существование на территории конкретного субъекта РФ. Обычно суд не проводит четкого разделения по статусу заявителя, поэтому акционерное общество может проходить и по категории "лица", и по категории "негосударственной организации".
Здесь возникает вопрос: а может ли юридическое лицо, которое создано или контролируется государством, подать жалобу против этого государства? В российских жалобах этот вопрос пока не обсуждался. Но в недавнем постановлении по жалобе Radio France против Франции суд признал, что хотя Radio France выполняло публичные функции и финансировалось государством, оно могло проводить независимую редакционную политику, как и другие "частные" радиостанции, и поэтому могло выступать заявителем в суде. А вот испанской национальной железной дороге RENFE было отказано в принятии жалобы на том основании, что она находилась под полным контролем государства и являлась монопольным перевозчиком.
Были случаи, когда заявители указывали конкретные российские юридические лица в качестве ответчиков. Но конвенция предусматривает подачу жалобы только против государства, которое выступает ответчиком за действия всех своих органов. Суд неизменно отклонял подобные жалобы, многие из которых касались, например, невыплаты зарплаты обанкротившимися предприятиями. Так, в одном из первых решений по жалобе против России суд объявил неприемлемой жалобу г-жи Тумилович на нарушение ее прав акционерным обществом "Сатурн", указав, что он не может рассмотреть жалобу на действия частного лица или компании.
Суд отклонил многие жалобы российских юридических лиц из-за несоблюдения формальных требований при их подаче. Прежде всего в качестве заявителя по жалобе должен быть указан именно тот, чьи права нарушены, то есть юридическое лицо. Самый распространенный (и, увы, непоправимый) изъян российских жалоб — указание генерального директора, собственника или акционера компании, председателя партии и пр. в качестве заявителя, при том что обжалуется нарушение прав самого юридического лица. В этих случаях комитет из трех судей выносит окончательное решение о том, что жалоба подана ненадлежащим лицом, ссылаясь на классическое дело "'Агротексим' и другие против Греции". Компания "Агротексим" и другие заявители были акционерами пивоварни. Они обратились в суд с жалобой на нарушение их права собственности действиями конкурсных управляющих в отношении имущества пивоварни. Суд постановил, что акционеры компании не могут жаловаться на ущерб, причиненный самой компании, и пивоварня должна была подать жалобу от себя, через конкурсных управляющих. Ссылаясь именно на это решение, в ноябре 2004 года суд прекратил производство по жалобе Платона Лебедева в части, касающейся его утверждений о нарушениях прав ЮКОСа. Еще раньше суд отклонил на том же основании жалобы г-на Мышкина, генерального директора АО "РосЭлТранс", и ЗАО "Финлиз", держателя акций этой компании, на нарушения их прав в рамках дела, в котором участвовало только само АО "РосЭлТранс".
Если есть несколько взаимосвязанных юридических лиц, то при подаче жалобы российский юрист должен четко проследить, кто именно был участником спорных правоотношений. Здесь будет показателен пример некоей "народно-демократической" партии "Ватан", ульяновское отделение которой было закрыто российским судом за сепаратистские призывы к "народам Поволжья и всем угнетенным народам Империи". Хотя закрыто было ульяновское отделение, жалобу в Европейский суд подала московская партия. В своем ответе на заседании суда представитель правительства указал, что московский ("общефедеральный") "Ватан" и его ульяновское отделение — это два разных юридических лица. Поскольку приостановили и запретили деятельность именно ульяновского отделения, то жалоба подана ненадлежащим лицом. Суд согласился с этим доводом, указав, что московский и ульяновский "Ватан" не были формально связаны или подчинены друг другу. Посему жалоба должна была быть подана ульяновским отделением, а раз оно этого не сделало, то жалоба была полностью отклонена. В другой ситуации суд отклонил жалобу ООО "Торговый дом 'Политекс'", которое жаловалось на похищение милицией партии товара в Одинцове,— потому что ни само общество, ни его директор не представили документов, подтверждающих его право собственности на товар.
Процедурные требования
Конвенция устанавливает весьма короткий срок для подачи жалобы — всего шесть месяцев со дня вынесения окончательного решения внутри государства. Он рассчитывается отдельно для каждого российского процесса, в котором компания участвовала. При этом основную сложность для российских юристов представляет решение вопроса о том, какое решение считать окончательным. Дело в том, что Европейский суд неоднократно указывал, что в гражданском процессе окончательным является кассационное определение, и обращение с надзорной жалобой необязательно (например, в решении по жалобе г-на Денисова). Но с арбитражным процессом такой определенности нет. Действительно, в сентябре 2003 года Европейский суд отклонил жалобу АО "Уралмаш" на том основании, что с момента кассационного определения прошло больше шести месяцев, а кроме того, не была использована возможность подачи надзорной жалобы, предусмотренная АПК РФ в качестве переходной меры. Но с тех пор суд ни разу не высказывал свое мнение о том, считает ли он надзорную процедуру, предусмотренную в новом АПК РФ, эффективным средством правовой защиты. Поэтому на практике большинство юристов подают одновременно надзорную жалобу и жалобу в Европейский суд — пока в Европе приступят к рассмотрению дела, президиум ВАС РФ уже успеет вынести решение.
Учитывая весьма продолжительные сроки рассмотрения дел в Европейском суде и объем получаемых им жалоб, главное после подачи жалобы — это дождаться начала ее рассмотрения. К этому готовы далеко не все компании, некоторые успевают потерять интерес к предмету рассмотрения. Например, в декабре 2000 года ЗАО АЛРОСА пожаловалось на несправедливость применения арбитражной оговорки в некоем коммерческом споре по договору поставки. Суд приступил к рассмотрению этой жалобы только в октябре 2003 года, в марте 2004 года правительство представило свой меморандум. Но АЛРОСА свой ответ на запрос суда не представила даже после двух напоминаний со стороны суда, и в ноябре 2004 года суд пришел к выводу, что АЛРОСА потеряла интерес к своей жалобе, и вычеркнул ее из списка подлежащих рассмотрению дел.
Конечно, некоторые дела рассматриваются и быстрее, но это случаи уникальные: обычно суд дает формальный приоритет (так называемое "правило 41 регламента") только жалобам, касающимся невосполнимого ущерба жизни и здоровью или, например, правам детей. В принципе суд может распорядиться и о применении тех или иных обеспечительных мер ("правило 39 регламента"), которые направлены на замораживание ситуации до рассмотрения им жалобы. Но это правило применяется еще реже: до сих пор юридические лица неизменно получали отказ на такие просьбы. Не стало исключением и нашумевшее дело ЮКОСа.
На что жалуются юридические лица
Список прав в конвенции не слишком велик, и носителями некоторых из них (право на свободу, на вступление в брак и пр.) юридические лица очевидным образом быть не могут. Некоторые права могут принадлежать как гражданам, так и юридическим лицам. К примеру, нарушения статьи 11 конвенции (право на свободу объединения) успешно обжаловали как российские партии (например, Президентская партия Мордовии), так и физические лица или группы лиц (мы уже говорили выше про жалобы религиозных групп). Также и в жалобах на нарушение статьи 10 (право на свободу выражения) заявителями обычно выступают и само средство массовой информации, и автор материала.
Многие права Европейский суд толкует расширительно, правовой смысл этих понятий в российском праве не является для него определяющим. Лишь в свете его правоприменительной практики опытный юрист может рассказать о том, что скрывается за несколькими строками конвенции. Для неспециалиста вряд ли очевидно, что "право на уважение жилища" (статья 8) подразумевает и защиту от необоснованных обысков и выемок в месте нахождения юридического лица или его филиалов, а именно такой вывод сделал суд в деле Colas Est и двух других французских компаний против Франции и присудил им по €5 тыс. компенсации морального вреда.
И все же большинство жалоб юридических лиц касается двух прав: права на справедливое судебное разбирательство (статья 6) и права на беспрепятственное пользование своим имуществом (статья 1 дополнительного протокола).
Право на справедливое разбирательство охватывает гражданские и уголовные дела. На самом деле сфера его применения гораздо шире. Специалисты в области практики Европейского суда могут указать многие жалобы, в которых суд признавал "уголовным преследованием" и наложение административного штрафа, и антимонопольное расследование, и некоторые виды налоговых споров. Формальная классификация спора как гражданского или уголовного в российском праве не играет для суда решающей роли и учитывается лишь как один из факторов наряду с природой правонарушения и суровостью наказания. Решение этого вопроса в конкретном деле зависит от аргументов сторон, основанных на критериях, выработанных судом. Так, по жалобам шести петербургских топливных компаний (ООО "Несте" и др.) на процессуальные нарушения в ходе арбитражного разбирательства по оспариванию решения регионального антимонопольного органа суд пришел к выводу, что этот процесс нельзя было считать "уголовным" и гарантии статьи 6 к нему не применялись. А в недавней жалобе ЮКОСа суд задал сторонам вопрос о том, применяется ли статья 6 к налоговому спору, в котором участвовала нефтяная компания. Можно ожидать, что в этом или следующем году суд выскажет свою точку зрения по поводу этого конкретного спора.
Суд всегда рассматривает весь процесс в целом, и поэтому жалобы на отдельные определения в рамках большого процесса практически обречены на неудачу (например, так было в жалобе г-жи Федотовой). Суд также учитывает текущее положение вещей. Так, в решении по делу ООО "Русатоммет" он указал, что за время рассмотрения жалобы спорное дело было пересмотрено и требования заявителя удовлетворены, поэтому ООО не может больше считать себя жертвой нарушения, на которое оно жаловалось изначально.
Следует помнить, что неудачно использованное в русском переводе слово "справедливость" разбирательства на самом деле означает состязательность процесса, то есть равные возможности для сторон представлять свои доводы. Если юридическое лицо проиграло процесс, потому что российский суд "не так" истолковал материальное право, а состязательность процесса при этом нарушена не была, жаловаться в Европейский суд бесполезно: он неизменно повторяет, что "не является апелляционным судом по отношению к национальным судам" и "не компетентен рассматривать предполагаемые ошибки факта и права" — именно так суд выразился в жалобе Наталии Герасимовой по ее жилищному спору о квартире в Москве.
Толкование судом понятия "имущество", беспрепятственное пользование которым гарантирует статья 1 дополнительного протокола конвенции, также неоднозначно и не сводится лишь к праву собственности. В российских жалобах на неисполнение государством судебных решений (см. "Деньги" #43 (448) за 3-9 ноября 2003 года) суд признает "имуществом" ту сумму денег, которую заявитель должен получить по решению. Исходя из этой логики, в деле нефтеперерабатывающих заводов "Стран" против Греции суд нашел нарушение в том, что государство приняло закон, изменивший ход судебного процесса не в пользу заявителя, и присудил самую большую сумму в истории суда — больше $15 млн. Не менее впечатляющей была присужденная сумма и по недавней украинской жалобе "Совтрансавто Холдинг": €550 тыс. за отмену судебного решения в порядке надзора и документально доказанное вмешательство исполнительной власти в судебный процесс.
В заключение отметим, что подобные суммы — скорее исключение, потому что Европейский суд применяет очень строгие стандарты для доказательства материального ущерба. Хотя он и компенсирует моральный ущерб юридическим лицам, но в незначительном размере, обычно не превышающем 10, редко €15 тыс.
НИКИТА ИВАНОВ, юрист секретариата Европейского суда по правам человека
Мнения, выраженные в данной статье, принадлежат ее автору и могут не совпадать с мнением Европейского суда и его секретариата.
О всех упомянутых решениях Европейского суда можно прочитать на его сайте по адресу http://www.echr.coe.int/, поисковая система HUDOC. В конце апреля Издательский дом "Коммерсантъ" совместно с адвокатским бюро "Альбион" проведет научно-практическую конференцию "Защита прав юридических лиц и предпринимателей в Европейском суде по правам человека". Отчет об итогах конференции будет опубликован в нашей рубрике.