На 77-м году скоропостижно скончался Александр Горшков. В 1970-е в паре с Людмилой Пахомовой он превратил танцы на льду из почти маргинального жанра в жанр, пользующийся колоссальной популярностью, выиграл первое в нем олимпийское золото и еще множество престижных наград, а последние 12 лет возглавлял Федерацию фигурного катания на коньках России (ФФККР), заработав репутацию одного из самых достойных ее руководителей.
Во многом благодаря Александру Горшкову, возглавившему ФФККР в 2010 году, российские фигуристы вернулись на верхушку мировой иерархии
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Во многом благодаря Александру Горшкову, возглавившему ФФККР в 2010 году, российские фигуристы вернулись на верхушку мировой иерархии
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Известность в СССР этих двух спортсменов, составлявших главный танцевальный дуэт, была вполне сопоставима с известностью самых крутых спортивных звезд вроде Льва Яшина, Валерия Брумеля, Юрия Власова, Валерия Харламова, Владислава Третьяка. Фигурное катание быстро превратилось для гигантской страны в настоящий культ, а у Людмилы Пахомовой с Александром Горшковым был в нем слишком особенный статус.
Больше, конечно, как это часто случается с парными видами, привлекала к себе внимание партнерша. Но невероятным магнетизмом обладал и вроде бы не такой яркий, броский, как Пахомова, а скорее сдержанный и строгий партнер, путь которого к славе и особенному статусу был трудным и парадоксальным.
Это было, видимо, классическое озарение, вспышка провидения. Иначе невозможно объяснить, почему в 1966 году и тренер Елена Чайковская, и ее ученица Людмила Пахомова вдруг решили, что сильной, уже успевшей выиграть с Виктором Рыжкиным три чемпионата СССР фигуристке нужно кататься именно с Александром Горшковым, который еще недавно занимался в группе для отстающих и в принципе ничем не выделялся. Но они оказались правы.
Отличавшийся невероятной работоспособностью, готовый тренироваться хоть ночью Горшков вскоре катался на одном с Пахомовой уровне.
На том уровне, который позволял Чайковской проводить свои смелые эксперименты, резко повысившие рейтинг их дисциплины.
Когда совсем молодые Людмила Пахомова и Александр Горшков нашли друг друга, танцы на льду были, строго говоря, маргинальным для фигурного катания жанром. Публике он казался чересчур скучным и простым по сравнению с состязаниями одиночников и одиночниц, а также спортивных пар: ни прыжков, ни акробатки, а только, возможно, и элегантное, но довольно нудное и однообразное скольжение по катку. Такое же мнение было и у Международного олимпийского комитета (МОК). В программу Олимпиад включать танцы он не торопился.
Эти три человека — Елена Чайковская и воплощавшие ее идеи Людмила Пахомова с Александром Горшковым — все изменили радикально.
Вместо сухих и академичных, лишь бы не сфальшивить, программ они представили программы темповые, «сюжетные», интегрируя в них такие сложные элементы, что парники и одиночники наконец перестали смотреть на танцоров свысока. Некоторые из их программ, например «Кумпарсита», до сих пор остаются хитами для тех, кто обожает фигурное катание.
Это была настоящая спортивная революция. И считается, что во многом благодаря появлению Пахомовой и Горшкова, все время поднимавших планку сложности и изысканности, выигрывавших турнир за турниром (всего в их послужном списке по шесть золотых наград чемпионатов мира и Европы), МОК все-таки решился добавить танцы в олимпийскую программу, назначив дебют на 1976 год и зная, разумеется, кто должен в австрийском Инсбруке победить, но не зная, какой подвиг ради этой победы придется совершить сильнейшему советскому танцору.
В предолимпийском сезоне у Александра Горшкова, возвращавшегося домой с очередного «золотого» чемпионата Европы, лопнула легочная артерия. Он был в критическом состоянии. Потеря крови составила около двух литров, а объем легких после экстренной операции уменьшился почти вдвое. О скорой реабилитации не могло идти речи, но уже через пару недель Горшков летел на мировое первенство в США, где ему опять стало плохо. Врачи не исключали, что об Олимпиаде придется забыть.
Людмила Пахомова и Александр Горшков, которого не сломала беда со здоровьем, все равно на ней выступили. И это выступление завершилось безумно красивой произвольной программой под Поля Мориа и удивительной дорожкой шагов в ее финале, которую раньше невозможно было представить в фигурном катании — ну, не отбивают фигуристы чечетку. Эта заставившая зал встать на ноги дорожка, после того как танцы успели пережить еще с десяток технических революций, и сегодня смотрится «космическим», нездешним шедевром.
Вскоре после австрийской Олимпиады Людмила Пахомова и Александр Горшков, уже много лет партнеры не только на льду, попрощались с состязаниями, чтобы строить семейную жизнь, но из фигурного катания не ушли.
Пахомова успешно работала тренером и наверняка и в этой ипостаси совершила бы что-то бесспорно выдающееся, если бы не заболевание лимфатической системы: она умерла в 39 лет.
Горшков успешно трудился функционером на разных внутренних и международных должностях. А в 2010 году его избрали президентом Федерации фигурного катания России. Он возглавил ФФККР после ванкуверской Олимпиады, на которой с отечественными фигуристами случилась казавшаяся невероятной катастрофа: они не взяли ни единого золота, а в соревнованиях одиночниц и вовсе играли роль статистов. Ушел из жизни Александр Горшков после того, как воспоминания о неудачах 2010-го стали походить на не имевший никакого отношения к реальности ночной кошмар: российское фигурное катание снова крепко стоит на верхушке мировой иерархии, а катание женское — на такой высоте, что конкурентам из-под облаков не разглядеть. Ушел под хор из примерно одинаковых оценок от друзей, коллег, других спортивных руководителей. Они говорили, что фигурному катанию, которому полностью раскрыть никогда никуда не пропадавшие внутренние резервы исполинского объема мешали в основном постоянные склоки, скандалы, интриги и подковерные игры, необходим был такой президент, как Горшков, и деловой, и, что, может быть, еще важнее, человечный, добрый, неконфликтный и сдержанный, как в те годы, когда с Пахомовой сводил с ума аудиторию ледовых дворцов.