12 августа в Эрмитажном театре Санкт-Петербурга состоялась последняя в этом сезоне премьера: "Царь Эдип" в постановке Владимир Бортко. В спектакле известного кинорежиссера заняты ведущие актеры БДТ и Театра им. Комиссаржевской, постановку готовили композитор Владимир Успенский, дирижер Владислав Чернушенко, балетмейстер Никита Долгушин и художник Владимир Светозаров. Количество людей на сцене, включая хор и оркестр Академической капеллы, едва ли не превышало число зрителей самого дорогого зала Петербурга, рассчитанного на 280 мест.
Как известно, Софокл практически не ставился на отечественной сцене, включая дореволюционную. Наш романтический фатализм плохо уживался с отчетливостью античного рока. Так что замахнуться на подлинную трагедию, да еще в драматическом театре, да еще после "Блондинки за углом", "Афганского излома" и "Собачьего сердца" было для кинорежиссера шагом почти героическим.
Кто-то из зрителей заметил, что спектакль напоминал футбольный матч между БДТ (Андрей Толубеев — Эдип, Валерий Ивченко — Тиресий, Николай Трофимов — пастух) и Театром им. Комиссаржевской (Станислав Ландграф — Креонт, Борис Соколов — жрец), где гол удалось забить лишь Ивченко. В партерном злословии крылась доля истины. Образ слепого провидца Тиресия, унимающего старческую дрожь и струной выпрямляющегося, когда Бог глаголет его устами, содержал в себе нечто, заставляющее вспомнить о жанре трагедии. Остальное же попадало в пространство между драмой дознания, где пытливый сыщик весьма неожиданно для себя и окружающих оказывается убийцей, и опытом советской аллюзионной пьесы из римских времен. Не спасал хор из шестидесяти человек, двумя уныло-статичными группами стоящий на сцене, не спасала группа из десяти танцовщиков (мужская часть балета Оперной студии консерватории) с их скудными телодвижениями, долженствующими означать условный жест, который подчеркнул бы безусловность происходящего. Тем более не спасали кирпично-красные декорации, призванные изображать портик царского дворца в Фивах, а также кирпично-красные костюмы, в которые были одеты поющие и двигающиеся статисты. Вообще постановке, спонсором которой, в частности, был Мариинский фонд, явственно не хватало роскоши, не говоря уже о красоте или чувстве стиля.
ВИКТОР Ъ-КРЫЛОВ