Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает об истории города вольных башмачников, в частности, о роли графини Юлии Самойловой.
Фото: Павел Каравашкин, Коммерсантъ
Фото: Павел Каравашкин, Коммерсантъ
Город Кимры сегодня Тверской губернии — когда-то сапожная, да и вообще обувная столица России.
Считается, что именно кимряки первыми стали натягивать сапоги на колодку и шить их одним швом. Здесь же освоили выпуск «осташей» из двойной кожи, незаменимой обуви для охотников, шили сапоги «всмятку» или «гармошкой», а также «со скрипом», в которых ходили все богатые мастеровые. И здесь же по парижским эскизам делали самые модные дамские туфельки и башмаки.
При этом качество было главной ценностью, а малейший брак мог испортить не только бизнес, но и всю жизнь. В 1914 году одного местного купца обвинили в том, что он поставил в армию «чуму», то есть сапоги на картонной подошве. До суда купец не дотянул — помер от позора.
История города вольных башмачников неразрывно связана с именем графини Юлии Павловны Самойловой, урожденной Пален. «Ей нет соперниц, нет подруг, Красавиц наших бледный круг В ее сиянье исчезает»,— писал о ней Александр Пушкин. Фаворитка императора Александра I, им же выданная, но ненадолго, за красавца флигель-адъютанта Николая Самойлова. Женщина — вулкан страстей. В нее хоть немного были влюблены все мужчины тогдашнего света, и больше всех живописец Карл Брюллов. В его картинах образ Самойловой запечатлен неоднократно.
Сама графиня неожиданно влюбилась в итальянского тенора Пери, да так, что приняла католичество. Но вот в чем дело: по тогдашним законам дворянин-иноверец лишался права на собственность. А село Кимры как раз входило в ее владения, и ей срочно нужно было его продать. И тут беспрецедентный случай — село выкупили сами его жители, башмачники. Потом долго гасили сумасшедший кредит с процентами в миллион рублей. Но погасили.
Роман Самойловой закончился быстро: итальянский муж скончался от туберкулеза через год. А когда умерла она, кимрские мастера отправили ей на похороны самые красивые туфельки с инкрустацией из золота и слоновой кости, чтобы легко и беззаботно вошла она в мир иной.