Президент Ассоциации банков России (АБР) Георгий Лунтовский полагает, что российская банковская система достойно выдержала первый удар санкций и теперь ей необходима трансформация регулирования с целью стимулирования кредитования экономики. При этом важным моментом является развитие конкуренции за счет создания возможности равноценного доступа к капиталу для всех участников системы.
Президент Ассоциации банков России (АБР) Георгий Лунтовский
Президент Ассоциации банков России (АБР) Георгий Лунтовский
«Первый шок в целом преодолен»
— Как российские банки оценивают свое положение в новых реалиях жестких западных санкций?
— Мы уже более полугода живем в этих реалиях, и можно констатировать, что банки и финансовая система в целом пережили данный санкционный удар. Во многом это связано с тем, что мы многие годы делали очень правильные вещи, банковская система становилась более крепкой и устойчивой. Хотя на сегодняшний день нельзя сказать, что проблем не осталось.
Более того, сейчас уже очевидно, что по масштабам и продолжительности негативного воздействия на банковский сектор и экономику в целом «санкционный» шок будет сильнее эффектов, обусловленных пандемией коронавируса. Вследствие этого под вопросом, в частности, могут оказаться достаточность капитала банков и их способность генерировать прибыль в объемах, необходимых для поддержания системной устойчивости. Именно по этой причине Банком России были приняты превентивные меры по ослаблению регуляторной нагрузки на капитал за счет роспуска накопленных макропруденциальных буферов. По оценкам крупнейших банков, это позволит сэкономить капитал банковского сектора на сумму порядка 3,3 трлн руб. и нарастить кредитный портфель на 42 трлн руб. Благодаря этим и другим мерам ЦБ удар оказался не столь болезненным, как мог бы быть, и можно сказать, что на сегодняшний день первый шок в целом преодолен.
— На какие проблемы сейчас жалуются банки, что их больше всего волнует?
— Прежде всего это замороженные активы и прерванные корреспондентские отношения с зарубежными банками из недружественных стран, что создает проблемы для внешних экономических расчетов. Также много времени мы проводим в переговорах с банками по поводу выстраивания корреспондентских отношений как с дружественными странами, так и со странами, которые не являются дружественными.
— Как возникают эти проблемы, это действия государств или частных компаний?
— Здесь нет однозначного корректного ответа. Формально в большинстве случаев это решения частных контрагентов. С другой стороны, все-таки, к сожалению, на сегодняшний день политика очень сильно влияет на принятие решений частными компаниями. Взять хотя бы систему SWIFT — это же сообщество частных компаний, но под давлением политических властей они приняли решение об изоляции ряда российских контрагентов.
— Что в этой связи делает АБР как ассоциация, представляющая интересы российских банков?
— Все, что мы делаем, делается на основе опросов, контактов с коммерческими банками, мы выражаем именно их позицию. Что касается конкретных вопросов, например связанных с открытием корреспондентских счетов в дружественных странах, тех, кто заинтересован в развитии экономических контактов с Россией, здесь мы проводим большую работу, связываемся с зарубежными ассоциациями и в таком качестве выступаем посредниками между нашими банками и зарубежными банками. Мы также транслируем предложения и позиции банковского сообщества в ЦБ, в правительство, проводится работа, направленная на то, чтобы ослабить санкционное давление.
— Что значит ослабить? Восстановить отношения с западными банками?
— Нет, скорее мы ищем контакты с банками из дружественных стран, с теми, кто заинтересован в выстраивании экономических отношений с Россией. Что касается западных банков, ситуация сложнее: здесь на первый план выходят уже не общественные организации, а политики. И далеко не всегда они даже просто идут на контакт.
— Есть ли различия между пожеланиями крупных банков и небольших кредитных организаций?
— Да, разумеется. Небольшие банки в первую очередь хотели бы, чтобы были приняты меры по развитию конкуренции. Например, им сложно входить в государственные программы — те же программы, предусматривающие субсидирование процентных ставок. Учитывая же, что у крупных банков и пассивы дешевле, конкурировать с ними небольшим игрокам затруднительно. Второй момент — это снижение регуляторной, административной нагрузки. Это вопросы, которые мы обсуждаем уже давно, но они актуальны и сейчас. Не менее важным является вопрос импортозамещения: замена оборудования и программного обеспечения для коммерческих банков — весьма затратная процедура.
Если говорить о проблемах крупных банков, то, конечно, основной вопрос — это внесение изменений в регулирование ЦБ с учетом тех реалий, которые возникли в экономике, поскольку на первый план может выйти проблема капитала.
— А российские финансовые власти насколько идут навстречу пожеланиям банкиров?
— Наверное самый яркий пример — это как раз регуляторные послабления. Недавно был принят закон, разработкой которого занималась АБР, дающий право банкам с базовой лицензией напрямую открывать корреспондентские счета в зарубежных банках. У нас было много запросов от банков с просьбой помочь решить эту проблему. В целом это удалось, хотя во время прохождения закона через Госдуму в него была внесена поправка, ограничивающая срок действия данного разрешения концом 2023 года. Поэтому мы продолжим работать в данном направлении, чтобы убрать это ограничение, поскольку оно создает не очень комфортную для наших банков позицию в переговорах с зарубежными контрагентами.
«Необходимо стимулировать коммерческие банки кредитовать экономику»
— Как вы оцениваете фактический отказ от стандартов «Базель-3»?
— Глубокая интегрированность нашего банковского сектора в мировую финансовую систему, включая регулирование, которое во многом опирается на стандарты «Базеля», усилила влияние на него внешних ограничений. Ускоренный отказ от некоторых норм, не соответствующих российским реалиям или не адаптированных под особенности дружественных стран, необходим не только для снижения нагрузки на капитал, но и для запуска новых продуктов и схем межбанковского взаимодействия, которые не укладываются в действующее жесткое регулирование. Как представляется, курс на смягчение регулирования и консультативный надзор может поддержать участие банков в финансировании структурной трансформации экономики.
— У российских банков достаточно средств для финансирования столь масштабных проектов?
— Здесь есть некоторое проблемы, которые нужно будет решать. Встроенность российского финансового сектора в правила и инфраструктуру, определенные недружественными странами, позволяли в течение долгого времени решать проблему «длинных денег». Международные банковские группы и хедж-фонды предоставляли экономике и финансовому сектору долгосрочное фондирование, выступали стороной предложения производных финансовых инструментов (ПФИ) с плавающей ставкой, обеспечивали ликвидность на биржевом рынке. С их уходом эту нишу могут занять корпоративные клиенты, государство и граждане, финансовые посредники из дружественных юрисдикций, что требует соответствующих стимулов, а также развития института маркет-мейкеров.
Отмечу, что, с нашей точки зрения, развитие рынка производных финансовых инструментов — исключительно важная тема. Для восстановления и функционирования рынка кредитные организации считают необходимым обеспечение участия большого количества различных типов экономических субъектов с разнонаправленными интересами, со стимулированием института маркет-мейкеров, поддержкой СВОП-сделок и предоставлением ликвидности Банком России и Минфином России, поскольку создать активный рынок ПФИ силами только хеджеров представляется проблематичным. Предложено развивать участие финансовых посредников из дружественных стран, раскрыть способы и механизмы привлечения на рынок процентных ПФИ корпоративных и институциональных клиентов. Целесообразно создание единого пространства для обмена информацией и заключения внебиржевых сделок.
Кроме того, банковское сообщество сейчас предлагает разработать механизм поддержки и стимулирования долгосрочных вкладов физических лиц посредством предоставления налоговых льгот для таких видов вкладов, иные механизмы с целью балансировки структуры баланса кредитных организаций по степени срочности. Например, можно ввести безотзывные вклады, что позволит улучшить позиции по ликвидности в целом по банковскому сектору. Также стоит рассмотреть вопрос об освобождении от отчислений резервов со средств пенсионных накоплений, размещаемых в кредитных организациях.
— Когда вводились базельские требования, говорилось, что это повышает надежность банковской системы. Смягчение регулирования не скажется отрицательно на устойчивости банков?
— Основной этап расчистки банковской системы, как мне кажется, мы уже прошли, и ситуация с нынешним кризисом, вызванным санкциями со стороны западного сообщества, показала, что коммерческие банки и банковская система в целом достаточно устойчивы. Несмотря на то что по итогам полугодия банковская система получила убытки, уже есть достаточно оптимистичные высказывания руководителей крупных банков, что следующий год будет прибыльным. Что касается плохих банков, я не исключаю, что и дальше будут отзываться лицензии, но это не значит, что это будет вызвано ослаблением регулирования. То есть важно понимать, что никто не требует вообще отменить всю нынешнюю регуляторную нагрузку. Здесь речь идет ведь о стимулирующем регулировании, о котором в том числе говорит и ЦБ. Необходимо стимулировать коммерческие банки кредитовать экономику.
— Если говорить о стимулировании кредитования экономики, какие на эту тему поступают предложения и какие из них вы поддерживаете?
— Банк России уже сообщил о готовности введения риск-ориентированных регуляторных стимулов для участия банков в проектах по экономическому развитию. Масштаб регуляторных капитальных стимулов будет зависеть от значимости проекта и наличия у него дополнительных факторов снижения кредитного риска. Регулятор предполагает, что значимость проекта будет определяться на основе таксономии, устанавливаемой правительством при участии Банка России, а перечень критериев будет позволять широкому кругу лиц оценить свое соответствие критериям технологического суверенитета и модернизации экономики. Пока это только анонс, с нетерпением ждем более подробной концепции.
— А ваша ассоциация что предлагает в данном плане?
— Представляется, что необходимо принятие комплекса решений, направленных на обеспечение возможности кредитных организаций осуществлять кредитование экономики — через корректировку избыточной нагрузки на капитал, требований по резервированию, снижение пруденциальных и иных расходов по заблокированным активам, предоставление стимулов для корпоративного кредитования и для работы с дружественным странами, а также продление сроков действия уже принятых послаблений.
Кроме того, мы полагаем, что сложившиеся подходы оценки кредитного риска и объема резервирования в текущей ситуации требуют существенных переработок, обсуждения с банковским сообществом и прогнозируемости. Это касается как расширения возможностей отнесения заемщиков к инвестиционному классу, дальнейших перспектив использования рейтингов национальных и международных рейтинговых агентств в регулировании, так и учета особенностей текущего года с точки зрения резервирования и нахождения в портфелях однородных ссуд, нагрузки на капитал.
Чрезвычайно важно для адекватного финансового планирования на 2023 года проинформировать рынок о сроках продления послаблений и об этапах и порядке выхода из них.
— Как проводить докапитализацию банковской системы, какие здесь есть узкие места, не приведет ли это к дальнейшему усилению роли госбанков?
— Нам представляется важным в целях обеспечения устойчивости финансовых организаций принять меры по снижению доли участия государства в банковском секторе и создать возможности для равноценного доступа к капиталу для всех участников системы. Мы предлагали к осени рассмотреть вопрос о целесообразности подготовки программы и инструментов докапитализации банковского сектора с учетом опыта программ 2010 и 2015 годов. А также предусмотреть доступ к бюджетным средствам, выделяемым на цели докапитализации, не только банкам с государственным участием, но и частным банкам при условии, что часть средств в обязательном порядке будет внесена собственниками банков. В том случае, если докапитализация будет осуществляться силами собственников, необходимо ввести дополнительные налоговые послабления и льготы, а именно освободить от налогообложения финансовую помощь банкам за счет средств акционеров, владеющих менее 50% уставного капитала. Эти предложения сохраняют актуальность и сейчас.