С конца прошлого года Агентство по страхованию вкладов (АСВ) совмещает функции корпоративного ликвидатора и конкурсного управляющего. Принятие закона о назначении АСВ корпоративным конкурсным управляющим пришлось на пик летнего банковского кризиса, последствия которого ощущаются до сих пор. И пока неясно, чего больше в этом совмещении функций — вреда или пользы.
В ноябре прошлого года Агентству по страхованию вкладов были делегированы функции корпоративного ликвидатора и конкурсного управляющего. К этому моменту такие крупные проблемные банки, как "Кредиттраст" и "Диалог-Оптим", уже лишились лицензии. Более того, началась и процедура их ликвидации. При этом банки, потерявшие лицензии после назначения АСВ корпоративным ликвидатором, автоматически передавались агентству. В итоге получилось, что часть банков ликвидируются по старому закону, другие — по новому, а третьи начинали банкротиться по старому закону, но были переданы АСВ. Пока агентство не успело довести до конца ни одного банкротства, так что неизвестно, будет ли АСВ лучшим ликвидатором, чем конкурсные управляющие.
Сторонники ликвидации банков с участием АСВ особо подчеркивают подверженность частных арбитражных управляющих давлению со стороны юридических лиц. По мнению директора управления стратегического планирования Сбербанка Дмитрия Тарасова, поскольку АСВ более открыто для контроля, у него будет меньше возможностей действовать в интересах определенной группы кредиторов. "АСВ сможет отрабатывать технологии и наращивать опыт, изолируя себя от риска, связанного с индивидуальностью управляющих,— говорит Дмитрий Тарасов.— И мы вправе ожидать от АСВ повышения экономической эффективности процедур банкротства, увеличения конкурсной массы и 'экономии на масштабах'". А первый зампред правления Оргрэсбанка Игорь Буланцев отмечает, что АСВ не извлекает прибыли из своей деятельности, а значит, более сконцентрировано на обеспечении выплат кредиторам. Кроме того, по мнению господина Тарасова, "АСВ — постоянно существующая организация, к которой в случае ее неэффективности могут быть предъявлены претензии в течение длительного периода".
В то же время, по мнению президента Российского союза саморегулируемых организаций арбитражных управляющих Виктора Голубева, хотя раньше в среде частных арбитражных управляющих и было немало злоупотреблений, с тех пор ситуация изменилась. Сейчас, если управляющий нанес ущерб и это признано судом, он отвечает страховкой, а если этого не хватит, саморегулируемая организация (СРО) отвечает своим компенсационным фондом. Наконец, управляющий отвечает еще и собственным имуществом, и даже если дело дойдет до уголовного процесса, то, по выражению господина Голубева, "тоже понятно, кого судить". При этом, как отмечает Виктор Голубев, если денег в фонде станет меньше нормы, то СРО ликвидируют и все ее члены немедленно лишатся работы. Поэтому управляющие заинтересованы в устранении недостатков в работе коллег, и это касается ответственности не только перед кредиторами всех очередей, но и перед третьими лицами. "Раньше неправоту управляющего должен был определять суд, теперь же СРО может в качестве дисциплинарной меры сама лишить его новой работы на год, а может и исключить совсем,— говорит господин Голубев.— И с сотней коллег, отвечающих своими деньгами, сложнее договориться, чем с чиновником".
Формализованность действий АСВ также может оказаться палкой о двух концах. Частный арбитражный управляющий может найти лазейку в законе, чтобы вернуть в банк больше денег: от этого зависит его заработок. Например, если заемщик не в состоянии рассчитаться немедленно (кредит мог быть взят и под длительный проект), можно разработать график погашения кредита по частям. Но статус чиновника АСВ, как считает ведущий банкротство банка "Павелецкий" и Местбанка арбитражный управляющий Карен Мартиросов, может не предполагать подобной самостоятельности. АСВ — государственная структура, и для нее отступление от процедуры невозможно. Сроки, отпущенные на ликвидацию банков, ограничены законом, и АСВ придется в них укладываться. А это, кстати, может означать не только недополучение средств кредиторами банков, но и банкротство компаний-заемщиков.
Кроме того, как отмечают обе стороны, банкротство банков часто бывает намеренным. И здесь возникает вопрос: что важнее — наказать воров или вернуть деньги? "Приход АСВ можно приветствовать, поскольку у него больше возможностей для воздействия,— считает господин Мартиросов.— Но и достигать компромиссов с ним сложнее. Когда возвращают деньги, видно, как их уводили. Возможно, в ходе работы АСВ виновные в банкротстве банков будут наказываться чаще. Но хочешь посадить вора — про деньги забудь".
По словам Карена Мартиросова, "Павелецкий" может оказаться последним банком, где он работает. Многие его коллеги сейчас пишут заявления о приеме на работу в АСВ, ведь другим кадрам для работы в ликвидируемых банках взяться неоткуда. Однако Карен Мартиросов не торопится это сделать, поскольку в новой ситуации статус сотрудника агентства, возможно, "не позволит ему ставить интересы кредиторов выше ответственности перед АСВ".
Наконец, по мнению председателя думского комитета по собственности Виктора Плескачевского, есть проблема и в аффилированности АСВ и ЦБ. Если раньше, по его словам, "между ЦБ и управляющим стоял закон", то теперь ЦБ сосредоточил у себя всю полноту власти над банками: надзор, правоприменение и правоустановление. То есть ЦБ сам устанавливает нормативы, сам объявляет банки банкротами за их несоблюдение и сам же руководит процедурой банкротства.
При этом, по словам Виктора Голубева, ЦБ, как правило, оказывается по отношению к проблемным банкам кредитором. Более того, теперь конкурсный управляющий и сам становится кредитором: к АСВ переходят права требования по выплаченным страховым суммам. И в такой ситуации, как считает господин Голубев, трудно избежать злоупотребления со стороны корпоративного ликвидатора.
В других странах, по словам Виктора Голубева, есть корпоративные ликвидаторы, но там "это позволяют вековые традиции ведения бизнеса и статус самих ликвидаторов — фирм типа PricewaterhouseCoopers". В России же до АСВ корпоративным ликвидатором банков выступало АРКО, также аффилированное с ЦБ. Сейчас, по словам господина Голубева, "есть решения судов, говорящие об ущербе на десятки миллионов долларов, нанесенном АРКО третьим лицам — при банкротстве, например, банка 'СБС-Агро'". Однако вскоре, после завершения ликвидации АРКО, претензии предъявлять будет не к кому.