визит
Особый интерес к визиту президента РФ Владимира Путина в Индию обусловлен тем, что это первый российско-индийский саммит после прихода к власти в Индии весной 2004 года нового кабинета во главе с премьером Манмоханом Сингхом. За несколько часов до начала саммита премьер МАНМОХАН СИНГХ рассказал о его приоритетах в эксклюзивном интервью корреспонденту Ъ СЕРГЕЮ Ъ-СТРОКАНЮ.
— Нынешний саммит позволит вам установить непосредственные личные отношения с президентом РФ Владимиром Путиным. В своих отношениях с Джорджем Бушем и другими мировыми лидерами Владимир Путин уделяет большое внимание личным контактам. Насколько такой контакт важен для вас?
— Личные отношения не возникают на пустом месте, они зависят от состояния двусторонних отношений. Хочу отметить, что российско-индийское партнерство проверено временем. Между нашими странами существует высокий уровень доверия, основывающийся на глубоком понимании интересов и проблем друг друга. Это обстоятельство создает необходимые предпосылки для развития личных контактов. И хотя нынешний саммит станет первой российско-индийской встречей в верхах после смены кабинета в Индии, строго говоря, это не будет моя первая встреча с Владимиром Путиным. Я уже встречался с ним во время его предыдущих визитов в Индию. Должен сказать, на меня произвела немалое впечатление его глубокая приверженность развитию отношений с Индией. Мы с нетерпением ждем его приезда в Индию, где его ждет теплый прием.
— Существует мнение, что отношения Москвы и Дели не зависят от того, какое правительство находится у власти в Индии. Тем не менее каждый новый кабинет привносит что-то новое. Каковы приоритеты вашего кабинета?
— Наши отношения отличаются редкой стабильностью и устойчивостью, несмотря на все драматические перемены в мире. Они не подвержены сиюминутной конъюнктуре при любой международной погоде. В каждой из наших стран по этому вопросу существует консенсус, что всегда обеспечивало преемственность связей. После 1991 года отношения Москвы и Дели вступили в качественно новый этап, который продолжается и сегодня. Мое правительство стремится к дальнейшему развитию стратегического партнерства с Россией в самых разных областях, основываясь на принципах взаимной выгоды и при этом стремясь наполнить взаимодействие в тех или иных областях большим содержанием, чем прежде. Специфика сегодняшнего момента заключается в том, что политические отношения развиваются на прочном фундаменте, экономическая составляющая требует большего взаимного внимания. Это диктует приоритеты сегодняшнего дня: сотрудничество в освоении космоса, военно-технические связи, атомная энергетика, научно-техническое сотрудничество. Вот области, которые требуют нашего особо пристального взаимного внимания.
— Вы известны не только как политик, но и как экономист, предложивший в начале 90-х годов на посту министра финансов программу либерализации индийской экономики. Чувствуете ли вы себя представителем новой волны индийских лидеров — прагматиком-технократом?
— Экономическая политика в Индии всегда основывалась на прагматизме. Это обычная вещь для любой демократии. Однако бывают моменты, когда политические лидеры должны суметь заглянуть в будущее и принять смелые решение, даже если они будут непопулярными и не сразу встретят понимание. Именно так мы поступили в 1991 году. Тогда я был убежден, что наши критики скоро поймут и оценят смысл проводимых реформ. Так и произошло. То, что мы сделали в 1991 году, основывалось не только на прагматизме, но и на новом видении будущего. Вообще, для того чтобы достичь реальных перемен, прагматизм должен сочетаться с попыткой заглянуть вперед и определить долгосрочную стратегию развития. Что же касается того, каким должен быть лидер современной демократии, то он должен сочетать в себе качества "технократа", как вы это сформулировали, и в то же время ощущать себя представителем народа. Любая политика будет успешной лишь тогда, когда она находит понимание в обществе и опирается на широкую поддержку масс. Это именно то, чего мы пытаемся добиться в Индии.
— Ваш кабинет обещал продолжать реформы и в то же время бороться с бедностью, что очень напоминает программу президента Путина. Видите ли вы что-то общее в экономической политике правительств двух стран и какими могут быть индийские уроки для России или российские для Индии?
— Как и в России, мы активно проводим экономические реформы на протяжении более десятилетия. Результаты воодушевляют. Последовательный экономический рост в Индии и ее дальнейшая интеграция в мировую экономику вызвали пристальное внимание в мире. В то же время в ходе этого процесса мы не забываем о социальных императивах. Развитие социальной сферы и повышение уровня жизни низов общества является ключевым направлением нашей экономической политики. Мы знаем об экономических реформах, которые осуществляются в России под руководством президента Путина. Думаю, каждая из наших стран проводит свою политику с учетом существующих проблем и исходя из собственных возможностей для их решения.
— Индия и Россия стремятся повысить свой вес в мировой политике путем участия в различных международных организациях. Какие новые возможности это открывает?
— Индия и Россия не только развивают двустороннее сотрудничество, но и активно взаимодействуют на мировой арене. Мы благодарны России за ее последовательную поддержку усилий Индии, направленных на обретение статуса постоянного члена СБ ООН. В свою очередь, Индия активно поддерживает скорейшее вступление России в ВТО. Участие в этих организациях позволит нашим странам вносить больший вклад в формирование нового мирового порядка. Членство Индии в этих организациях отвечает реалиям мировой политики.
— А что вы думаете по поводу идеи создания "большой пятерки" (Россия, Китай, Индия, ЮАР, Бразилия)?
— У нас сложилась система постоянного диалога между главами МИДов Индии, Китая и России. Существует также так называемый Форум диалога (Dialogue Forum — IBSA), объединяющий Индию, Бразилию и Южную Африку. Сегодня необходимо уделять больше времени развитию этих механизмов, поскольку каждый из них находится в самой начальной стадии. Индия и Россия считают, что проблемы, подобные иракскому кризису, должны решаться через ООН, которая представляет волю мирового сообщества и опирается на международное право.
— Россия и Индия являются многонациональными и многоконфессиональными странами. Что общего вы видите в наших двух федерациях? Какие общие проблемы стоят перед ними?
— Индия и Россия разделяют многие общие ценности и общие интересы. В то же время перед ними стоят общие угрозы. Нашим странам угрожает международный терроризм, религиозный экстремизм, трансграничная преступность, наркоторговля и незаконная торговля оружием. Это серьезные проблемы для региональной и международной стабильности. Однако особую угрозу они представляют для таких плюралистических обществ, как Индия и Россия. Хорошо известно, что главная база международного терроризма, его центр, находится в непосредственной близости от Индии и России. И мы исповедуем общий подход в противостоянии этим угрозам.
— Ваше правительство выразило готовность вести диалог со всеми ответственными сторонами в Кашмире и заявило о сокращении военного присутствия. Значит ли это, что теперь вы делаете больший акцент на политическом урегулировании?
— Наша позиция всегда была твердой и последовательной. Мы не пойдем на компромисс с террористами. Это неприемлемо и не может быть оправдано ни под каким предлогом. В то же время мы всегда готовы урегулировать любой политический вопрос и любые разногласия мирным путем. Мы обсуждаем проблемы Джамму и Кашмира с законными представителями народа этого штата. Мы дали понять, что готовы говорить со всеми, кто отказался от насилия. А наше решение сократить численность войск в Джамму и Кашмире связано с улучшением общей ситуации в штате, которое стало возможным благодаря эффективным мерам по пресечению трансграничного терроризма и тому, что борьба с терроризмом нашла поддержку народа.