Минпросвещения пошло навстречу просветителям, несколько скорректировав правила их деятельности. Так, отчитываться о содержании своих программ должны будут только те, кто планирует их вести для несовершеннолетних, причем с привлечением государственных бюджетных средств. А министерство будет проверять их лишь на соответствие российскому законодательству и «документам стратегического планирования». Автор наиболее известной петиции против закона о просветительской деятельности астрофизик Сергей Попов считает, что часть основных претензий к документу удалось снять. Впрочем, опрошенные «Ъ» юристы называют формулировки правил неоднозначными.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Министерство просвещения РФ опубликовало для общественного обсуждения проект подзаконного акта к принятому в прошлом году закону о просветительской деятельности. Этот закон, напомним, еще на этапе обсуждения был раскритикован представителями научного, образовательного и культурного сообществ — прежде всего за само определение «просветительской деятельности». Оно, по мнению критиков, оказалось настолько расплывчатым, что касается практически каждого, кто делится информацией «вне рамок образовательных программ». Возмущение вызвало и само желание государства контролировать просветительскую деятельность. Тем не менее закон был принят.
Новый проект Минпросвещения — доработанные «правила осуществления просветительской деятельности».
Ведомство публиковало первую версию документа в прошлом году, но из-за общественного возмущения согласилось на корректировку. Та версия предполагала, в частности, что школы, вузы и музеи должны заключать договоры со сторонними лекторами даже для разового мероприятия. Иностранным агентам подобное сотрудничество вовсе запрещалось (см. «Ъ» от 26 апреля 2021 года). К тому же документ фактически приравнивал энтузиастов-просветителей к штатным преподавателям: оговаривалось, что у них не должно быть ограничений для педагогической работы, установленных ст. 331 ТК РФ.
Для второй версии Минпросвещения существенно изменило проект. Так, серьезнее всего правила затронут тех, кто планирует вести просветительскую деятельность для несовершеннолетних и с привлечением государственных бюджетных средств. Исключение сделано для получателей государственных грантов, поскольку они и так отчитываются о своей работе.
Чтобы провести лекцию, презентацию, дискуссию в школе, музее, библиотеке и других подобных организациях, просветители должны будут направить свою программу в Минпросвещения не менее чем за 30 дней до мероприятия. Ведомство может направить ее на специальную экспертизу — «на предмет соответствия требованиям законодательства РФ, а также документам стратегического планирования». Отметим, организация, которая сможет проводить такую проверку, пока не определена и сам порядок экспертизы еще не разработан.
В Минпросвещения подчеркивают: «Все, что реализует школа в своей учебной программе, относится к образовательной, а не просветительской деятельности, и никакая нагрузка в связи с новыми правилами не ляжет на плечи педагогов».
Общие требования, которые правила вводят для всех без исключения просветителей, фактически уже запрещены другими законами. В частности, нельзя публично призывать к террористической деятельности, а также распространять порнографию и материалы, «содержащие культ насилия, жестокости и нецензурную брань». В документе также говорится, что нельзя распространять заведомо недостоверную информацию под видом достоверных сообщений. Однако в правилах содержится оговорка, что «иные условия осуществления просветительской деятельности» могут определяться самим организатором. Кроме того, в новой версии снят запрет на участие иноагентов в просветительстве. Теперь они должны будут просто сопровождать свои материалы напоминанием об этом статусе.
Автор самой известной петиции против закона о просветительской деятельности, астрофизик, ведущий научный сотрудник ГАИШ МГУ Сергей Попов признает, что часть основных претензий общественных деятелей к документу удалось снять. «Любая регламентация всегда подавляет активность, но у больших организаций есть ресурсы, чтобы справиться с этими требованиями,— считает он.— Если у меня будут требовать дополнительных бюрократических условий для проведения моей лекции, то я буду иногда отвечать отказом. Но часто бывало, что я читал лекции бесплатно, потому что ради оформления гонорара надо было потратить три-четыре часа на заполнение бумаг».
Опрошенные «Ъ» юристы отмечают неоднозначность формулировок документа. В частности, из них неясно, нужно ли «визировать» программу, если мероприятие проводится в госорганизации, но при этом бесплатно.
Если конкретное просветительское мероприятие пройдет без расходования на него бюджетных средств, то уведомлять уполномоченный орган не требуется, предполагает партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Тягай.
По ее мнению, документ сформулирован «достаточно общим образом»: «С одной стороны, это можно толковать как то, что просветительская деятельность не регламентируется чрезмерно строго. С другой стороны, при необходимости определенные ограничения легко можно будет вывести из общих формулировок уже принятых правил. В любом случае только реализация документа на практике позволит сделать четкие выводы об адекватности нового регулирования».
Доцент МГЮУ имени О. Е. Кутафина и практикующий юрист Анастасия Рагулина также видит в документе неоднозначные формулировки: «Заключение экспертов должно быть объективным, доказательным и аргументированным. А сформулированные выводы и замечания должны сопровождаться ссылками на допущенные нарушения конкретных нормативных актов. Но пока не ясны критерии оценки программ просветительской деятельности».
Напомним, в начале февраля Минпросвещения разместило для общественного обсуждения другой проект подзаконного акта к закону о просветительской деятельности. Согласно этому документу, школы, вузы и колледжи должны будут получить одобрение Минобрнауки и Минпросвещения для заключения практически любых договоров с зарубежными партнерами. Речь идет о совместных образовательных и научных программах, научных исследованиях, «инновационной деятельности», межвузовском обмене учащимися, педагогами и научными работниками и даже обмене учебно-научной литературой (см. «Ъ» от 7 февраля). По мнению чиновников, такая мера будет противодействовать «распространению иностранными организациями и гражданами противоправной информации и антироссийской пропаганды в образовательной среде» и не допустит «негативное иностранное вмешательство в образовательный процесс».